Тайны острова Сен Линсей. Горечь волчьей ягоды. А.П. Райт

очень рано.

      – Замечательно, – проворчал Берт, лениво ковыряя вилкой свой омлет. Недавно он вновь воспылал страстью к живописи и впервые за очень долгое время взял в руки кисти и краски.

      Понимание основ композиции, тени, света и перспективы досталось ему то ли генетически, то ли в процессе воспитания от их отца. Яна Маршана ещё при жизни считали гением, а после смерти и вовсе внесли в списки величайших творцов конца двадцатого – начала двадцать первого века. При таком масштабе таланта и всемирного признания было даже удивительно, что только у Берта в их семье действительно получалось запечатлеть что-либо на холсте. Констанцию творческое дарование обошло стороной. Хотя она очень сопереживала брату сейчас: выросшая среди художников, она прекрасно знала, какими замкнутыми и раздражительными они могут становиться, когда вдохновение есть, а возможности для реализации задуманного нет. Две недели назад Берт начал писать морской пейзаж и уже дважды чуть было не заработал тепловой удар на пленере.

      – Осенью жара, как правило, немного спадает. Начинается бархатный сезон, – Севилла Сапфир мастерски научилась игнорировать творчески перепады настроения Адальберта Маршана, просто продолжая разговор с той точки, с которой хотела сама. – Я очень люблю это время. Можно будет устраивать пикники!

      – Как было бы прекрасно… – Конни улыбнулась, представив себе пикник на морском берегу в прохладный день. Но сейчас ей нужно было переключиться на события ближайших нескольких часов. – К слову, комнаты для гостей уже готовы?

      – Не обижайте меня, Констанция, – васильковые глаза Севиллы лукаво сверкнули. – Всё было готово ещё вчера.

      – Это хорошо, – Конни кивнула. – Знаете ли, я просто немного нервничаю. Что обо мне подумает дочка доктора?

      – Что ты, дурёха, влезла на частную территорию и получила за это камнем по голове, – одним глотком опустошая свою чашку кофе, выпалил Берт. Ему не нравилось говорить об этом, но и упустить возможность лишний раз ткнуть сестрицу носом в недавние события он не мог. Констанция поморщилась и машинально поднесла руку ко лбу: там, на границе роста волос, всё ещё оставался небольшой шрам. К счастью, удар прошёл по касательной и лишь ненадолго отключил сознание девушки. В тот момент, когда это произошло, Берт как раз находился в городе Сальтхайм, в гостях у той самой Лив Сигрин. Конни эту женщину ещё не встречала и отчего-то нервничала. Она бы назвала это предчувствием, если бы верила в предчувствия.

      – Обязательно это вспоминать? – госпожа Сапфир взглянула на Маршана с укоризной, поднимаясь со своего места. – Кажется, мы все сошлись на мысли, что эта история должна остаться в прошлом? Пусть так и будет.

      – Пусть так и будет, – эхом отозвался Берт, безразлично пожимая плечами, за что чуть было не получил подзатыльник от управляющей. Севилла Сапфир любила обращаться к новым хозяевам на «вы» и сохранять видимость субординации, но всем вокруг давно стало