Живое Серебро. Anne Dar

заранее платят пятьдесят процентов от стоимости товара. Тоже риск: вдруг меня схватят или даже убьют, когда я уже взяла у опасного заказчика половину стоимости? Что в таком случае может ожидать моих близких, оставленных с неизвестным им, внушительным денежным долгом? Однако на такой вариант развития событий меня страхует Берд, так что продолжаю уверенно рисковать…

      Даже в летнюю ночь на крыше вагона кажется сильно прохладнее, чем на земле. И темнота не всегда помогает: да, тебя не видно, но и ты тоже ни хрена не видишь – в кромешной темени орудовать кинжалом по железу сложнее, чем в лунную ночь. Я только покончила с оформлением своей закладки и сразу же чуть не разразилась бранью, поняв, что порезала дорогие кожаные перчатки в области большого правого пальца – прошлогодний подарок матери, за испорченный вид которого она мне точно всыпет перца.

      Арден с Арленом завершили оформление своих закладок на несколько секунд раньше меня, так что первыми спустились вниз, что вызвало у меня очередное желание выбраниться – ненавижу сбрасывание каната, но в пятидесяти процентах случаев этим занимаюсь именно я. Хотя с другой стороны, это разумно: я не такая крупная, как парни, и не такая быстрая, как Гея, так что спрыгивать вниз без каната, по идее, не в пятидесяти, а в ста процентах случаев должна именно я.

      Последний рывок происходит быстро: ловко отвязываю канат, быстро сбрасываю его вниз и, пока Гея обматывает им свою осиную талию, аккуратно, так, чтобы парни смогли выверено подстраховать меня, прыгаю вниз. Прошлой осенью при подобном прыжке пятку себе отбила – ужасное ощущение в моменте и неприятные болевые последствия на два месяца вперёд.

      В этот раз парни отработали хорошо – поймали ровно, поставили на землю чётко, хотя кому-то из них я в полёте прилично зарядила локтем по носу. По одному лишь шипению я уже спустя несколько секунд распознала, что прилетело Арлену. Что ж, не худший результат подобного приземления и как раз сочлись за его мухлёжную игру в лото.

      Дальше – скоростной бег по сухой земле до первых чёрных крыш.

      Возвращение домой по крышам уже не традиция, а образ жизни. Иногда мне кажется, что по крышам я хожу больше, чем по земле. В Канотоне-J особенная система постройки – дома стоят сплошными, длинными и пересекающимися линиями, а в местах разрывов от крыши до крыши всего один уверенный прыжок, после которого ты снова бежишь по следующей разветвляющейся дороге. Я ещё в глубоком детстве выучила всю карту этих кажущихся бесконечными крыш, каждый потаённый закоулок и узкий поворот, каждую высокую, чёрную и разрисованную граффити трубу, и неспроста считаю именно крыши лучшим местом во всём Кантоне-J. Здесь куда безопаснее, чем на земле. Особенно ночами. Да, “крышной магистралью” пользуюсь далеко не я одна: здесь туда-сюда бегает много не менее опасных личностей, нежели я или мои друзья, и всё же крыши – это мой личный мир. В лунные ночи отсюда до свободно парящих в бездонных