Стенограмма от Матфея. Валерий Анатольевич Голиков

Ей тогда:

      «Мария, зла не держу на Тебя.

      Но ты, Мария… оставь меня.

      Чтоб не позорить Тебя,

      Сплетничать о Тебе не стану.

      Но и жить с Тобой не стану.

      Возвращайся в дом своего отца.

      Теперь разошлись наши пути навсегда.

      Поищите, себе, другого… дурака!»

      Ты понял меня?

      А сейчас постой немного,

      А потом войди в дом

      И хорошенько рассмотри Её.

      Ты всё увидишь сам…

      Ну, всё, ступай

      Она уже сняла свой халат.

      И смотри не подведи меня.

      Сделай всё как надо.

      И помни: ждёт тебя награда!

      За то, что бога своего уважил!

      Иосиф был в шоке от всего им услышанного. И он был готов принять всё, что сейчас у него пронеслось в голове, все те слова, что он услышал от «голоса», принять за свою усталость. Что он перенапряг свои мозги за последнее время. Или даже принять всё это за сон. С ним и раньше такое случалось. Бывало: присядет от усталости отдохнуть и незаметно, сам для себя, засыпает. Может, быть, и сейчас он, сам для себя, незаметно, уснул? Тогда откуда этот голос знал про то, что он поил своего, купленного им на базаре барана вином? И тем более про то, что он называл его братом? «Но, взглянуть-то можно? – подумал Иосиф, – ведь голос казал, что Мария уже сняла халат, и Её можно хорошенько рассмотреть, без него. И если Она всё ещё в халате… то это был сон. А если Она его сняла… то тут-то всё и выясниться».

      СЦЕНА XVI

      БЕЗУМИЕ ИОСИФА

      (Самое моё не любимое место во всей стенограмме)

      Войдя в дом Иосиф увидел, что Мария действительно сняла свой роскошный, просторный халат! и осталась, в не менее красивом платье, которое более рельефно, чем халат, и облегало Её фигуру. Увидев вошедшего в дом Иосифа Она улыбнулась ему своей очаровательной улыбкой. Но Иосиф не обратил на Её улыбку абсолютно никакого внимания. Всё его внимание было обращено на Её живот. И…

      Иосиф

      – О, Боже, Мария,

      Что я вижу?!

      Да ведь ты же беременна!

      О, горе мне! О, горе мне!

      Как вы так могли со мною поступить?

      Зачем вмешались в мою жизнь?!

      Это всё твой отец,

      Пусть будет проклят тот день

      Когда он угощал меня вином!

      Тогда сидели мы, с ним, за одним столом.

      И он вовсю расхваливал меня.

      А я… а я, развесив свои уши,

      Дурак, подлые речи его слушал.

      Потом он «пел мне песни»

      Про твои, Мария, прелести

      И я совсем, умом, «поехал».

      Да и вино,

      Тоже, сделало дело своё.

      А ведь я совсем неплохо жил:

      Жизнь моя

      Меня

      Волне устраивала меня.

      А теперь ты, Мария, и твой отец, Авессалом,

      Разрушили её.

      За, что мне это, Господи, за что?!

      Это всё твой отец Авессалом,

      Мною он решил прикрыть твой позор!

      И свой позор!

      А я дурак растаял,

      Под сладкими его речами,

      А потом и под Твоими очами.

      Вы жизнь мою сломали!

      Мария

      – Иосиф, что я слышу,

      О чём ты?..

      Как