Длинная серебряная ложка. Приключения британцев в Трансильвании. Екатерина Коути

ногтя… Фольклор – это основа растущего национального самосознания. По крайней мере, он так сказал. Очень славный молодой человек…

      – А ты уверен насчет последнего пункта?

      – То есть?

      – Что перед тобой был человек, – пояснил Штайнберг, чувствуя в груди завихрения гнева, ледяного, как арктический шторм.

      – Да, к-кажется…

      – Кажется?

      – Точно да! – убежденно заговорил Леонард. – Он попросил у служанки хлеба и сыра.

      – Значит, они еще не начали прибывать. Хотя не исключено, что этот твой приятель у них на посылках. Так, – отозвался Штайнберг. – Так. И ты предложил ему прокатиться в нашем экипаже – куда, кстати?

      – В замок Лютценземерн, познакомиться с графом.

      – Леонард, ты выжил из ума! – простонал отец, прикрывая глаза рукой. – Ты хотя бы представляешь, олух, как это может быть опасно!

      – Но….

      – И после того, что произошло! И буквально накануне Бала!

      – Ты думаешь, что между всем этим есть взаимосвязь?

      – Я уже не знаю, что и думать.

      Он рухнул на стул, который возмущенно скрипнул от такого обращения. Леонард встал рядом. Вот бы упасть на колени и обнять отца, да только тот расценит это как чрезмерную вольность. И когда, кстати, он в последний раз менял белье? Несвежая рубашка – это рассадник бактерий, а отец сейчас такой рассеянный! То ли еще будет через неделю, когда распроклятый Бал состоится.

      Вернее, не состоится – вот в чем ужас-то.

      – Прости, отец, я поступил глупо, – промямлил Леонард. – Конечно же, никуда я с ним не поеду.

      – Наконец-то здравая мысль. Нам нужно сидеть тише воды и ниже травы.

      – Но сам он все равно доберется до замка. Хоть пешком, но доберется. Ты бы видел, как он загорелся этой идеей.

      – Его право. А вот графа, пожалуй, стоит предупредить, чтобы ждал посетителя. А то еще обидится, что ты подкинул ему незваного гостя за здорово живешь. Хотя вряд ли, гостей он любит. Даже чересчур, – усмехнулся Штайнберг. – Отправь ему весточку и не забудь засвидетельствовать свое почтение фройляйн Гизеле. Ох, и почему я должен тебя всему учить!

      Леонард уныло кивнул. Он давно уже чувствовал себя так, словно пытался вытащить из шкафа галстук, лавируя между скелетами, которые клацали зубами и норовили цапнуть его за руку.

* * *

      – Вы звали меня, герр доктор?

      Доктор Ратманн, главный врач больницы Св. Кунигунды, оторвался от изучения медицинских карт и посмотрел на вошедшую. Как и остальные сиделки, девушка была одета в темно-коричневое шерстяное платье с высоким белым воротничком и столь же белоснежным фартуком, так что запросто сошла бы за горничную из респектабельного семейства. Из-под гофрированного чепца не выбилось ни пряди каштановых волос. Несмотря на свою молодость, ночная сиделка являла картину спокойствия и благопристойности.

      Она была высока ростом и хорошо сложена, но общую картину портили руки, чересчур мускулистые для барышни. Такие бывают у девиц, которые всю жизнь работали с маслобойкой или же бегали с ракеткой