Заметки на полях. Олег Николаевич Комраков

Читать онлайн.
Название Заметки на полях
Автор произведения Олег Николаевич Комраков
Жанр
Серия
Издательство
Год выпуска 0
isbn 9785006459656



Скачать книгу

что наступил «конец истории», что все народы слились в одно процветающее, мирное царство, что повсеместно воцарилась непоколебимая стабильность, то жди – вскоре людям это надоест и они устроят всё то, что так подробно и ясно описал Честертон в своём романе. «Когда будут говорить: „мир и безопасность“, тогда внезапно постигнет их пагуба» (1 Фесс. 5:3).

      Остров Сахалин-2. «Каторга» Власа Дорошевича

      Одна из самых тяжелых и мрачных книг в русской словесности. Дорошевич поехал на Сахалин через десять лет после Чехова, посмотреть, что изменилось, а что нет. Интересно сравнить впечатления этих двух писателей: Чехов пытался обрисовать Сахалин с разных сторон: через типажи заключенных, через элементы их жизни, и даже через подробный анализ каторжной статистики. Дорошевич же в своих очерках гонит реализм, чернушный реализм о «правде жизни» – убийства, издевательства, грязь, ненависть.

      Но вот ведь как вышло (причем, кажется, без желания самого автора) – «Сахалин» Дорошевича распадается на как бы два плана, первый из которых очень страшен, а второй… еще страшнее. На первом плане – собственно, Сахалин во всей его инфернальной красе. Черных красок журналист не жалеет, да, впрочем, при такой фактуре это и не сложно. Остров, населенный только преступниками, бывшими преступниками, перешедшими «на поселение» (что не так уж отличается от самой каторги) и надзирателями. Каторжане психологически искалечены – вначале фактом своего преступления, затем каторгой. Надзиратели, понятно, тоже люди не совсем нормальные, в таком месте это неудивительно.

      Нравы каторге царят жутчайшие. Прирезать за копейку здесь дело обычное, даже и за преступление-то не считается. Обмануть, украсть, смошенничать, сжульничать в карты – норма жизни. Единственный поступок, который единодушно осуждается каторжанами, – это каннибализм во время побега. Все остальное можно. Дорошевич нагнетает обстановку мастерски – не буду пересказывать, лучше прочтите, трэш жутчайший, особенно с учетом того, что это никакая не фантазия, это обычные люди так жили, такое друг с другом делали и считали это нормальным.

      А вот второй план, который проглядывает за этим «адским островом», он еще более пугающий. Дорошевича в его репортаже занимали не «рядовые»преступники «украл-выпил-в тюрьму», а необычные натуры:

      – Талантливый инженер, зарезавший своего опекуна;

      – Баронесса, сосланная в каторгу за поджог;

      – Добродушный силач, который «мухи не обидит» – он служил у жестокого генерала, который довел бедолагу своими издевательствами до убийства (отечественное начальство это хорошо умеет);

      – Истово верующий христианин, которого каторга почитала святым и на старообрядческий манер именовала «христом» – он забил оглоблей до смерти двух человек, пытавшихся его ограбить;

      – несколько «тюремных аристократов» (тогда их называли «иванами» и от нынешних «воров» они практически ничем не отличались) –