Дом Окон. Варя Наткина

и противоречил кодексу: «никогда, ни при каких обстоятельствах, ни в коем случае не допускать людей в Илию».

      – И ещё, – продолжил Иос. – Стоит выписать отряд вулей для защиты девятого квадрата.

      – Фьёр нападёт в среду, а лететь туда часов десять, минимум! – заметил Аким, озадаченно взлохмачивая волосы.

      – Поторопитесь, – согласился Иос.

      На пороге Минов задержался и бросил, насколько мог, буднично:

      – Прошу дозволения казнить пограничника восьмого квадрата – дезертира, лентяя, идиота. В Смоленске Фьёр уничтожил яблоню на краю моей территории.

      – Экий ты суровый, – усмехнулся Иос. – У нас осталось шесть пограничников на весь разрыв! Каждый на счету. И не придумывай! Он неглуп, раз до сих пор жив.

      ***

      На следующий день ранним утром Нифель занималась тем, что кормила единорога яблоками. Это очень «важное» занятие ей выдумала Полома, когда замученная уборкой швабра с плачем вырвалась из рук человека и убежала прятаться в каморку уборщицы.

      – Меня на Земле ждёт маленькая девочка! – рассказывал единорог, с аппетитным хрустом поедая яблоки. – Она нарисовала меня! Так красиво получилось! Сочинила сказку и даже маме рассказала! Мы будем с ней дружить! Мне надо скорее к Иосу, чтобы он выдал разрешение на переход!

      За этим занятием Нифель и застали в коридоре пограничники.

      – Хорошо, что мы их забираем! Я здесь подобной благотворительности не припомню! И курилка им, и туалет! Народ совсем не расходится! Тут будто табор остановился! – хохотнул Аким, указывая на сцену в конце коридора. Там и без того раздражённый человек-цветок вляпался в лепёшку, оставленную единорогом, и теперь чертыхался, ругая Границу на чём свет стоит:

      «Чтобы пропала вся эта ваша контора! Я сожгу канцелярию! Я буду жаловаться самому Каспару! Я вас всех посажу! Посажу! Посажу!» – мстительно потрясая лепестками, вопил человек-цветок, когда его уносила охрана.

      – Весёлая компания! Просто цирк какой-то – и коней завели! – Аким смолк, так как они подошли к Нифель вплотную, и дальше шутить было неприлично.

      – Вас не примут, – сухо объявил Минов. – Вас тоже не примут, – повторил он, чтобы ни у девушки, ни у единорога не было иллюзий на свой счёт.

      – Это как?! – вспыхнула Нифель. – Мы ожидаем четвёртый день! На креслах спим! Я работать тут устроилась! У нас первые четыре номерка! Нет слов! Ну и порядки!.. Чёртова контора!

      Пограничники безразлично отнеслись к негодованию землянки: здесь такие возгласы звучали ежедневно.

      Собрав людей, заперев кота в корзине, служащие проводили конвой по воскресному пути Нифель – наверх к ангару. Объяснять, куда и зачем их ведут, никто не собирался. По дороге Аким жаловался на тяжёлый рабочий график, мол, что из-за Фьёра он лишён выходных и давно не видел даму сердца, а она, наверное, скучает.

      У гардеробной им встретился отряд огромных косматых воинов. Предводитель его был значительно ниже своих собратьев – крепкий юноша среднего роста, с белой шевелюрой, поделённой