Заберу тебя, девочка. Анастасия Градцева

я.

      – А почему тогда не пьешь?

      Почему-то под взглядом этих жестких светлых глаз у меня не получается врать, да и смысла в этом, наверное, нет, так что я со вздохом объясняю:

      – Не могу пить холодное. Горло сразу перехватывает и жуткий кашель начинается, особенность организма просто такая.

      – Ну жди, пока нагреется, хули, – пожимает плечами Грин. – Тут тебе не санаторий, принцесса. Твои капризы никто выполнять не будет.

      А Лекс молча встает и уходит. Возвращается с другой бутылкой воды. Не холодной, наверное, она где-то на витрине стояла.

      – Пойдет? – спрашивает он, подавая мне ее.

      – П-пойдет, – неловко запинаясь, отвечаю я, чувствуя странное смущение от того, что он вдруг взял и выполнил мой, как сказал Грин, «каприз». – Спасибо большое вам.

      – Пей, – грубовато бросает Лекс и садится на место водителя. – Точно есть не хочешь?

      – Нет, – вежливо отказываюсь я. – Тем более меня скоро заберут уже.

      Повисает непонятная пауза. Парни переглядываются.

      – Заберут ведь, да? – с паническими нотками в голосе повторяю я. – Паша ведь вам уже скоро деньги привезет! Уже два часа прошло! Он обещал! Он не звонил вам еще?

      – Звонил, – отзывается Лекс и как-то странно ухмыляется.

      – И что? – отчаянно спрашиваю я. – Он едет? Едет, да?

      Грин бормочет себе под нос матерное слово в рифму, а потом вдруг говорит мне с грубоватым сочувствием:

      – Я б на твоем месте поел. А то до семи вечера еще дохера времени, че тебе, голодной что ли сидеть?

      – До семи? – шепчу я, чувствуя, как от ужаса обрывается сердце.

      – Да, девочка, – на губах Лекса играет усмешка. – Твой рыжий сказал, что раньше семи он бабло никак не найдет. Так что пока остаешься с нами, Ярослава.

      – Вы врете! – вдруг взрываюсь я. – Этого не может быть! Он же обещал! Обещал! Дайте мне телефон, я позвоню ему!

      – Телефон получишь перед тем, как я тебя отпущу, – жестко говорит Лекс. – Я же сказал.

      – Отпусти сейчас! – Меня так кроет эмоциями, что я даже не замечаю, как перехожу на ты. – Я соглашалась только на два часа! Мне домой надо! Отпусти меня! Сейчас же! Вы не имеете права меня тут держать!

      Я истерично дергаю ручки дверей, то одну, то другую, но они, конечно же, заблокированы. И тогда я начинаю колотить кулаком по стеклам.

      – Ярослава, харэ нам тачку ломать, – лениво предупреждает Лекс.

      – А мне плевать на вашу тачку! – выкрикиваю я и со всей силы пинаю дверцу. – Вам же на меня плевать! Вот и мне – тоже.

      – Бля, вот девка бешеная, – то ли с осуждением, то ли с восторгом комментирует Грин, продолжая при этом активно жевать свой сэндвич. – Лекс, может, правда, выкинуть ее? Чтобы мозги нам не компостировала. Че мы без нее рыжего не достанем? Там бабла все равно хер да маленько.

      – Сколько бы ни было, все наше, – ровно отвечает он. – И это уже дело принципа, ясно?

      – Да ясно, ясно, – вздыхает Грин. – Нашли, бля, себе проблему на голову.

      – Сколько Паша тебе должен? – быстро спрашиваю я, ухватив важный для себя кусочек фразы. Обращаюсь я