Комсомолец. Осназовец. Коммандос (сборник). Владимир Поселягин

ста пятидесяти километров от того памятного железнодорожного переезда. Проехали мы их вполне благополучно, и без особых происшествий за четыре дня достигли окраин города. Когда он стал виден, Сема опустил поводья и счастливо вздохнул:

      – Доехали.

      – Ты правь давай. Вон туда, там встанем, – указал я рукой, привстав на колени.

      – А что, в город заезжать сегодня не будем? – спросила заслуженная учительница.

      – Время вечернее, к тому же военное. Вы что-нибудь про комендантский час слышали?

      – Ах, ну да… Да, тогда лучше переночевать тут, в поле, а завтра въедем в город. А ведь отсюда, от окраины, до дома, где живет моя сестра, всего десять минут идти. А дальше родители. Местная я.

      – Я понимаю, что хочется побыстрее увидеть своих близких, но почти десять дней ехали, еще ночь можно потерпеть, – ответил я и спросил Семена: – Пост видишь?

      – Да, на дороге с мешками и будкой.

      – Это стационарный пропускной пункт. Давай к нему, рядом встанем.

      – Похоже, там рядом натоптано, кто-то уже лагерь разбивал, – кивнул Сема.

      – Да, похоже, – рассеянно ответил я. – Видишь у речки место удобное? Вот туда давай. Заодно искупаемся, мне тоже помыться хочется. Хотя бы ниже пояса, да и верх протереть влажным полотенцем можно.

      Встали мы лагерем нормально. Когда ужин был почти готов, к нам наведался представитель с блокпоста в звании сержанта. Узнав, что мы беженцы с западных районов, покивал, внимательно слушая, проверил документы, у меня особенно – я все еще двигался под прикрытием Михайло, – после чего ушел, отказавшись от предложения отужинать с нами.

      Утром мы благополучно въехали в город, нас попытались было досмотреть, хоть и мельком, но появившийся из блиндажа знакомый сержант велел пропустить. В принципе, против досмотра я не возражал. Кроме табельного оружия, ничего предосудительного со мной не было, все лишнее я прикопал в одной из посадок в выворотне, завалив прошлогодней листвой и замаскировав. Все равно долго не пролежат, быстро вернусь.

      – Сюда, налево надо, куда ты правишь? – командовала Зинаида Михайловна.

      – Мама, там машина с углем разгружалась, не проехали бы мы там. Сейчас тут повернем, а там по переулку и к бабушке с дедушкой проедем, – объяснял Сема. Он этот район знал хорошо, каждое лето тут проводил, поэтому правил уверенно.

      Действительно, проехав по улице, где стояли частные дома, мы свернули в узкий тенистый переулок и, кланяясь низко висящим ветвям вишен, яблонь и груш, выехали на параллельную улицу, где остановились у довольно прилично выглядевшего дома.

      – Ничего слышать не хочу, погостите у нас, – заявила нам Зинаида Михайловна, когда Семен натянул поводья.

      Отрицательно покачав головой, я ответил:

      – Извините, мы не можем. В городе максимум на пару дней пробудем, после чего поедем в Москву. Задерживаться мы тут не можем.

      – Ну, хоть эти два дня погостите… – тут она умолкла и,