Ревизор. Николай Гоголь

Да это для тех, которые почище-с.

      Хлестаков. Ах ты, дурак!

      Слуга. Да-с.

      Хлестаков. Поросенок ты скверный… Как же они едят, а я не ем? Отчего же я, черт возьми, не могу так же? Разве они не такие же проезжающие, как и я?

      Слуга. Да уж известно, что не такие.

      Хлестаков. Какие же?

      Слуга. Обнаковенно какие! они уж известно: они деньги платят.

      Хлестаков. Я с тобою, дурак, не хочу рассуждать. (Наливает суп и ест.) Что это за суп? Ты просто воды налил в чашку: никакого вкусу нет, только воняет. Я не хочу этого супу, дай мне другого.

      Слуга. Мы примем-с. Хозяин сказал: коли не хотите, то и не нужно.

      Хлестаков (защищая рукою кушанье). Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (Ест.) Боже мой, какой суп! (Продолжает есть.) Я думаю, еще ни один человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.) Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.) Что это за жаркое? Это не жаркое.

      Слуга. Да что ж такое?

      Хлестаков. Черт его знает, что такое, только не жаркое. Это топор, зажаренный вместо говядины. (Ест.) Мошенники, канальи, чем они кормят! И челюсти заболят, если съешь один такой кусок. (Ковыряет пальцем в зубах.) Подлецы! Совершенно как деревянная кора, ничем вытащить нельзя; и зубы почернеют после этих блюд. Мошенники! (Вытирает рот салфеткой.) Больше ничего нет?

      Слуга. Нет.

      Хлестаков. Канальи! подлецы! и даже хотя бы какой-нибудь соус или пирожное. Бездельники! дерут только с проезжающих.

      Слуга убирает и уносит тарелки вместе с Осипом.

      Явление VII

      Хлестаков, потом Осип.

      Хлестаков. Право, как будто и не ел; только что разохотился. Если бы мелочь, послать бы на рынок и купить хоть сайку.

      Осип (входит). Там зачем-то городничий приехал, осведомляется и спрашивает о вас.

      Хлестаков (испугавшись). Вот тебе на! Эка бестия трактирщик, успел уже пожаловаться! Что, если в самом деле он потащит меня в тюрьму? Что ж, если благородным образом, я, пожалуй… нет, нет, не хочу! Там в городе таскаются офицеры и народ, а я, как нарочно, задал тону и перемигнулся с одной купеческой дочкой… Нет, не хочу… Да что он, как он смеет в самом деле? Что я ему, разве купец или ремесленник? (Бодрится и выпрямливается.) Да я ему прямо скажу: «Как вы смеете, как вы…» (У дверей вертится ручка; Хлестаков бледнеет и съеживается.)

      Явление VIII

      Хлестаков, городничий и Добчинский.

      Городничий, вошел, останавливается. Оба в испуге смотрят несколько минут один на другого, выпучив глаза.

      Городничий (немного оправившись и протянув руки по швам). Желаю здравствовать!

      Хлестаков (кланяется). Мое почтение…

      Городничий. Извините.

      Хлестаков. Ничего…

      Городничий. Обязанность моя, как градоначальника здешнего города, заботиться о том, чтобы проезжающим и всем