Ради тебя. Anastasia Avi Samaeli

стоит прислушиваться к папе.

      – А мне кажется, что это вообще не должно тебя касаться. Ты слишком сильно стараешься. Успокойся. Я иду к нему не о делах базарить.

      Я давно перестал быть нежным. Все чаще замечал за собой некую жестокость. Даже сейчас я мог говорить с ней как-то помягче, но не получалось. Димка Поляков умер. Не знаю, в какой момент это произошло. Может, тогда, когда ударил Витька? А возможно, на рукомойнике, когда бил Тушкана. Но сердце больно сжалось, потому что я лгал сам себе. Я умер в тот момент, когда Леха сообщил об отце. Тогда и появился Поляк.

      Я был намерен во что бы то ни стало стать авторитетом. И плевать на то, что из деревни. И начхать на тех, кто был более продуманным. Я знал, что у меня все получится. Я буду получать то, чего хочу, и неважно, какой ценой мне это будет доставаться.

      – Все, готов, можем идти, – обнял красотку и резко дернул за платье, потянув на себя.

      Та с готовностью приоткрыла рот, подставляя пухлые губы. Обхватив зубами нижнюю, слегка оттянул и языком провел по ее зубам.

      – Ты издеваешься? – голос девчонки охрип. – Дим, ты с ума сводишь.

      – Это моя реплика. Придумай свою.

      Так же резко, как притянул, оттолкнул от себя и открыл дверь.

      – Двигай, – грубо как-то, но мне все равно. – Пунктуальность, забыла?

      Инга поежилась под моим тяжелым взглядом. Я взял ее за руку и краем глаза заметил, как нервно она сглатывает, губы кусает, а затем и щеки изнутри. Отца боится или меня? Или сразу обоих?

      Нет. Хватит. Нужно как-то прийти в себя и перестать срываться. Она заслужила, конечно. Но если я хочу семью, то так быть не должно.

      В доме Геворговича играла музыка. Поиграв бровями, взглянул на невесту. Та схватила тонкими пальцами кулон и, крепко сжав, пожала плечами.

      – По идее, гостей не должно быть, но у отца случаются неожиданные визиты. Может, что серьезное?

      – А музыка на кой хрен? Еще и кавказская какая-то.

      – Армянская, – подмигнула Инга. – Делает вид, что почитает традиции.

      Позвонив в дверь, облокотился о дверной косяк. Я еще не успел туда войти, но мне уже было скучно до зевоты.

      Дверь открыла мать Инги, Ольга Аркадьевна. Миловидная брюнетка лет сорока пяти. Выглядела она гораздо лучше моей матери. И это было объяснимо. Салоны красоты, модная стрижка. Волосы явно крашенные плюс хороший макияж. Не броский, но довольно заметный.

      – А вот и моя девочка, – женщина обняла дочь, и я заметил на ее руке свежий кровоподтек.

      Интересно, откуда у нее это украшение? Самвел ручонки распускает? А что, это все объясняет. Жену колотит, а сам телок молодых потрахивает. Собака сутулая.

      Мы вошли в гостиную, и я слегка замедлился. Нагло развалившись на стуле, возле Геворговича сидел Игорек и гаденько мне улыбался.

      – А ты что тут забыл? – я даже не поздоровался с остальными. – Ты не в курсе был, что я приеду?

      – Как же не был. Я в курсе всего, что происходит. Я работаю с Геворговичем.

      – Да ладно! А что