12 мечников Кьюраги. Aman Joe

кто такие? Откуда пришли?

      – Оседлали хромую блоху, сели и приехали.

      – Эй пацан, ты хороших манер не знаешь?

      – Знаю я, мы голодны просто.

      – Хмм, а зачем голодаете? Купи что-нибудь, поешь.

      – Вот именно дяденька у нас денег нет.

      – Откуда родом?

      На этот вопрос Аскида не хотел отвечать. Ведь разрушенный Коган имел бы слабый статус. И он не найдя другое решение сказал другое место…

      – Из Мина мы.

      – Ого, из города Мин? Не странно что вы бедны. Ягами Сака уже год пытается заставить их работать, но не выходит. Понимаю почему вы бедны, вы лентяи просто.

      Не сильно, но Аскида разозлился на это.

      – Что ты сказал? Мы лентяи? Да мы 6 лет были на войне. Потеряли многих. Нас не наградили понимаешь? И ты тут жирдяй говоришь что мы лентяи?

      Тот человек прискорбно посмотрел на них. Жуя еду он сказал:

      – Да вроде же Линь Бэй не участвовал на войне?! Ну ладно. Работать хотите?

      Глаза Аскиды и Кьюраги загорелись. Аскида почувствовал себя очень хорошо. Но его живот журчала.

      – Что за работа?–Спросил Аскида.

      – Вы должны ездить на другое государство, на Юрсу. И там человек по имени Тота даст несколько сотен денег. Вы должны привезти их.

      – Хорошо, но сначала накорми нас своими горячими тестами.

      – Хорошо.

      Они наслаждаясь ели горячего теста. Пили сери 12-го. Не могли остановиться. Тот жирдяй принес им новую одежду. А их нынешняя были очень старыми, порвались, и воняли. Много съев, они вышли в путь.

      Аскида понимая как же они голодали в тот момент, понимая как же они нашли хорошего места, и думая что теперь они будут жить хорошо, начал свою речь:

      – Ах! Воистину печальное положение, господи! Жаждал бы я общей трапезы, таинственного иссушения естественного влечения! Как долька небесных благ мне противостоит! Забвения десницу я израсходовал, и в касании серебряного грациозного оредия лишен, в притягательных трактовках довольствия. Что дело в такое непостижимое?

      Кьюрага же продолжил

      – О, брат мой в опечаленности, мне с тобой сродни. Истомлены нутро и душа моя от безумия недостатка пищи, ковыряющее мой внутренний неистовый безжалостный голод. Алчность, взявшая его пленником, стала маяком подсказывающим путь ко всеобщей быстроты наших исчезающих запасов. Велено мне из миров преисподних исключать мысль о вкусной пище!

      Аскида снова говорит:

      – Ах! Скорей бы нашлось твердое решение к наемнику сладкого насыщения. Не могу представить, каково дальнейшее ожидание, когда голодная мирская скорбь нас окружает. Нужно ли нам отправиться на исцеляющий поиски нищенства сочувственный путь?

      – Верно ты говоришь, брат мой! Путь бедности и смирения, воззвал он ко мне. Эта походка вероломная, и волнения горестные охватывают ум мой, но в затруднительных обстоятельствах мы заново чувствуем жажду безупречного поиска пищи. Где мы встречаем драгоценную сущность вкусного покрова?

      – Будьмо