Растения чувствуют боль. Павел Быченков

только об этом. Я вспоминаю её жалобы, что в супермаркете ничего невозможно купить, потому что там всё в упаковке, а на овощи необходимо лепить штрихкод. Это, видите ли, тоже мусор. В итоге она в тот раз так и ушла оттуда ни с чем, оставшись голодной. Я, кажется, посоветовал ей тогда сходить на рынок. Я думал, что дальше уже некуда прогрессировать, но кто знает, до чего она могла довести себя.

      Я молчал, не зная, что сказать в ответ. Макс добавил ещё:

      – При этом в прошлом у неё были большие успехи, но, видимо, она слишком долго занималась этой темой.

      – Знаешь, я правда не в курсе, как тут у вас всё устроено, – честно признался я. – Не мог бы ты просто зайти со мной в её кабинет и, если там всё так, как и должно быть, то я сразу сяду и примусь за работу. Потому что мне кажется, что ей необходима помощь. Но будучи здесь новичком, я, естественно, брать на себя ответственность за такое решение не хочу.

      – Ладно, – Макс встал из-за стола, – будем считать, что ты задолжал мне пять минут моей работы. Пойдём.

      Что тут описывать – мы вышли и через мгновение оказались в кабинете Ани, где застали её уже мёртвой. То есть она оставалась в своём кресле, завалившись на стол, словно уснула, но мы, понятное дело, сразу проверили пульс, и дальше уже всё стало совсем по-другому.

      Если я до того момента просто нервничал, переживал, то теперь ситуация оказалась для меня уже чересчур серьёзной. Первая мысль призывала поскорее бежать из этого места, пока я с ним ещё не слишком сильно связан. Но моё оцепенение не позволило совершить побег. К счастью, Макс взял дело в свои руки, вызвал скорую помощь и полицию, позвал коллег. Про меня, благо, все как будто забыли. Я стоял в углу как вкопанный и только смотрел по сторонам, не зная, что мне делать. Вокруг развелась сплошная суета: люди просто бегали взад-вперёд, толпились и толкались в небольшом кабинете. Тело Ани уже никто не трогал.

      Наконец-то появилась скорая помощь. Не знаю, сколько прошло времени, но на конечностях тела успели появиться первые трупные пятна. Непонятно было, кто приехал, врач или фельдшер – просто мужчина в синей форме, лысый и с огромными руками. Он зашёл сюда один, сам практически сгрёб тело со стола и разложил его на носилках. Мы пытались выудить у него какую-то информацию, но он отвечал только: «Это установит экспертиза».

      Макс продолжал контролировать ситуацию, выступая лидером. Антон же при этом хоть и находился рядом, но всё время лишь поддакивал. Девушки бегали выпить воды, умыться, накраситься и снова возвращались плакать.

      Макс тем временем спросил у врача:

      – А как же полиция? Вы ведь их дождётесь?

      – Вообще, если смерть ненасильственная, – начал рассказывать тот, – я могу попробовать договориться с ними, чтобы они тело посмотрели уже в морге. Сейчас я им напишу и скину фото.

      Он сделал несколько снимков, и через мгновение его телефон издал сигнал – кажется, ему ответили.

      – Полиция спрашивает, кто был с женщиной во время смерти?

      Все переглянулись. Ответил Макс:

      – Она была одна.

      – Она