Беги, пока не поздно. Ирина Громова

не понимаю, я же на полу уснула. Не могло же мне всё присниться? Не могло. И во сне я не хожу, а значит, есть только одно объяснение: меня перенесли обратно на кровать.

      Свет, пробивающийся сквозь шторы, больно бьёт по глазам. Непроизвольно с губ слетает стон. К боли перемешивается тошнота, и через несколько секунд мчу в ванную, в надежде избавить желудок от новых приступов спазма.

      В дверь раздаётся стук.

      – Анна?

      – Ммм? – открываю дверь.

      Вектор стоит, опёршись о дверной косяк.

      – Тошнит?

      – Угу, – мычу, боясь вызвать новый приступ тошноты.

      – Тошнота и головная боль – это нормальная реакция после газа. Пройдёт. Могу дать аспирин.

      – Газа?

      – Ты не помнишь, что ночью произошло?

      – Эм, смутно.

      – Если кратко: заключённые взбунтовались, пришлось усыпляющий газ применить.

      – Но почему я опять у вас в квартире?

      – Ты бы хотела остаться в камере?

      Я молчу. Признавать свой очередной промах не хочется. Конечно, я не хотела остаться. Это я поняла ещё в первые минуты пребывания там.

      – Так я и думал, – подтверждает мои мысли мужчина.

      – Завтракать не предлагаю?

      – Да, я не буду.

      – Аспирин, – протягивает мне таблетку и стакан воды, когда захожу в кухню.

      – Сколько сейчас времени?

      – Десятый час.

      – Вам разве не нужно на работу?

      – Мы ночь потратили на дебоширов. Так что сегодня дали отгул, – поясняет Вектор. – Сходи в душ, может легче станет.

      – Мне нужна одежда. Мы можем заехать ко мне? Я бы хотела кое-какие вещи забрать.

      Сейчас на мне серая футболка Вектора, одета поверх моей. Видимо, мужчина ночью решил не заморачиваться, поэтому стянул с меня только брюки.

      – Я уже тебе говорил, что она опечатана.

      – Но как она может быть опечатана, если она даже не мне принадлежит?

      – На время расследования её запрещено посещать даже хозяину.

      – Понятно, – поникаю я, направляясь в душ.

      Голова не прошла, но хоть тошноты больше нет. Натираю себя гелем, пытаясь смыть ночной кошмар с тела. Когда мне остаётся только смыть шампунь с волос, поток воды ослабевает. Кручу ручку сильнее, чтобы усилить напор, как вдруг вода начинает хлестать, но не из дождика, а рядом со смесителем. Перевожу взгляд на руку: в моей ладони зажата ручка крана. Только этого не хватало!

      Выбегаю из ванной, как ошпаренная. Набегу оборачиваюсь полотенцем и мчу в кухню.

      – Там в душе…я сломала, – протягиваю ладонь вперёд, демонстрируя ручку смесителя.

      Бутерброд замирает в воздухе, так и не успев попасть в рот мужчины. Раздаётся громкий вздох, а затем звук отъезжающего стула. Вектор огибает меня, направляясь в ванную. Мне ничего не остаётся, как последовать за ним.

      Вода в душевой кабинке хлещет в разные стороны, пока Вектор не перекрывает