Красный утес. Дмитрий Морфеев

видела прежде. Ведьма всегда носила его под одеждой. Вероятно, он выскользнул из-под ворота платья, пока Констанция переносила Инес.

      Внутри оказался крупный алый камень, а под ним – засушенный первоцвет.

      Констанция задумалась. Она ожидала увидеть портрет или прядь волос, но никак не камень с цветком. Что это значило для ведьмы? Констанция не знала.

      Взяв медальон на память и молча простившись с Инес, Констанция поднялась в башню храма, чтобы подобрать брошенный там кинжал Рейнера.

      С высоты открывался тоскливый вид на онемевший Амбер-Клиф. Пожар уже стих, но дым еще витал над погоревшими развалинами. Деревушка тлела, ветер разносил пепел.

      Констанция вздрогнула, в груди будто что-то кольнуло. Странная боль разносилась по телу маленькими волнами и, кажется, вовсе не думала утихать.

      «Проклятие! – припомнила Констанция. – Неужели оно и вправду работает?!»

      По границам деревни все еще виднелась плотная завеса колдовского тумана. Это очень не понравилось Констанции. Из уроков ведьмы она помнила, что одни заклятия перестают действовать со смертью заклинателя, а другие столь сильны, что продолжают работать и после.

      «И как прикажете пробираться сквозь сумрак, сеньора Альварес?! – хмыкнула она, мысленно обратившись к умершей подруге. – Та еще загвоздка… Сперва надо найти Кесс».

      ***

      Констанция брела по лесу в сторону святилища в поисках Кессиди.

      Констанция знала, что раз она невредима, значит жива и Кессиди. Знала она и о том, что не может уехать из Амбер-Клифа без частички себя.

      Проклятие Инес время от времени напоминало о себе новыми вспышками боли в районе груди. С каждым новым уколом Констанция все явственнее ощущала, что ей нужно покинуть Амбер-Клиф как можно скорее.

      Разделенные Свет и Тьма встретились около озера, у самой Янтарной скалы. Без всякого приветствия они подошли друг к другу и взялись за руки.

      – Я надеялась, что мы умерли, – нарушила молчание Кессиди.

      – Я тоже, – призналась Констанция.

      Они обе посмотрели на зеркальную гладь озера, в котором отражалась скала, перенявшая все оттенки красного заката.

      Это место любили все местные и относились к нему со странным трепетом, граничащим с благоговением, ведь Янтарная скала подарила свое славное имя деревушке.

      На дне озера били ключи, так что вода в нем всегда была холодна и удивительно прозрачна. В скале не было ничего необычного, кроме того, что она стояла посреди равнины.

      Почему скалу когда-то прозвали Янтарной, никто не знал. В округе отродясь не водилось янтарных месторождений. Возможно, дело в оттенке, который принимал камень под полуденными лучами солнца.

      – Кажется, я нашла себе новое имя, – проговорила Констанция, мягко отпустив руки Кессиди. – Вернее, фамилию.

      – Редклиф?

      – Нет, это было бы слишком по-английски.

      Кессиди нахмурилась.

      – Редфелс, – пояснила Констанция.

      – Только не говори,