Сеанс в Преисподней. Глеб Лютаев

туфли, уложила кудри, на лице был лёгкий макияж.

      «Боже, она красавица. Совсем не та пацанка, которую он привык видеть при встрече».

      – Папа! – радостно вскрикнула девочка, когда Рома подошёл вплотную к столу. – Ты, как всегда, опаздываешь!

      Ника выскочила из-за стола и обняла его.

      – Это тебе. С днём рождения!

      Так много хотелось сказать, но, как выяснилось, он не мог связать и пары слов. Наверное, причиной послужили взгляды «гиен» за столом. Рома протянул коробку, и Ника радостно заверещала, принявшись расцеловывать отца в обе щёки. Большее удовольствие, чем от её эмоций, он получил лишь от созерцания рож бывшей жены и её родителей. Наблюдая за их гнусными физиономиями, Рома испытывал… наслаждение?

      – Спасибо, спасибо, спасибо! – писклявым голосом кричала Ника, подпрыгивая. – Это же то, о чём я думаю?

      – Разве ты оставила мне выбор?

      Она улыбалась, он отвечал ей тем же.

      – Присаживайся, – сказала дочь, – я оставила тебе место рядом с Алёной. Она фанат твоих шуточек.

      – О-о… Рад такой компании.

      – Да уж, ничего удивительного. Ведь сам так и не повзрослел.

      Катя сидела с кислой миной и смотрела на него исподлобья, напоминая голодного мопса.

      – И тебе добрый вечер, бывшая жена.

      Та чуть не залаяла от злобы. Вероника посмотрела на мать осуждающе.

      – Мама! Я же просила. Оставьте свои разногласия в прошлом. Сегодня у меня праздник, и отмечать его в такой большой компании ты сама предложила.

      «Эх, знала бы ты доча, что самое большое наше разногласие сидит сейчас рядом с твоей матерью в клоунском пиджаке и трусливо прячет взгляд».

      – Поддерживаю мнение нашей дочери. Меня пригласила она, а не вы, так что… вынужден портить вашей семейке вечер.

      Кто-то из девчонок не сдержался и еле слышно хихикнул. Родители Кати по-прежнему молчали, но их напыщенность кричала: «Да как ты смеешь разговаривать так с нашей дочерью!»

      Рома и правда не хотел портить Нике вечер, а потому смиренно сел за стол, предварительно поздоровавшись со всеми присутствующими: сухо – со взрослыми, оживлённо – с подругами Ники.

      В целом праздник проходил неплохо. Половину вечера Ника с подругами разбиралась с новым айфоном, пока остальные, включая Рому, набивали брюхо и пили водку. Его это устраивало. Он не лез к бывшим родственникам и подзадоривал девчонок, чьё настроение в их возрасте было не так-то просто испортить. Время от времени поглядывал на Катю и её родителей и понимал, что их от него тошнит. Раздражают его шутки, раздражает, что он нравится молодёжи, а больше всего их бесит, как сильно его любит собственная дочь.

      Эти люди были переполнены желчью, и чем Рома больше пил, тем больше ему это нравилось.

      «Подавитесь своим презрением, а я пока отлично проведу время».

      Когда девчонки отлучились по своим делам, Катя вдруг сказала:

      – Ты даже не удосужился посоветоваться с нами, прежде чем покупать