Восстание будильников. Алишер Арсланович Таксанов

спросил вахтенный. Стоявшие у борта матросы-мины стали надсмехаться:

      – Хо-хо-хо, смотрите, как он взбирается по лестнице, словно груша!..

      – Да он похож на червяка, ха-ха-ха!..

      – Гы-гы-гы, а может он превратился в будильника или компас, гы-гы-гы! – подшутил кто-то, и Каррамба сжался: о-о, неужели догадались? Разоблачили его?

      Но смех продолжался:

      – Да он от морской болезни потерял чувство равновесия, хе-хе-хе!..

      Тут вахтенный офицер гаркнул:

      – Молчать! Всем стоять у борта и наблюдать! Чтобы ни одна мышь не проскочила, ни одна рыба не проплыла и ни одна птица не пролетела! Кто пропустит – личного того сброшу за борт с ядром на ноге!

      Тем временем Каррамба взобрался на палубу.

      – Совсем растолстел, – зло прошипел ему вахтенный, наблюдая, как пират пытается удержать равновесие. – Вам, поварам, доверяют еду готовить, а вы, видимо, сами себе готовите… Не можешь даже свое тело удержать. Или пьян?

      – Ага, – на всякий случай сказал Каррамба. – Три глотка карибского рому, сэр…

      Вахтенный презрительно оглядел его и фыркнул:

      – Фррр, значит так, ступай в камбуз46, поможешь нашему коку приготовить еду для офицеров! Мы должны быть сытыми перед боем! Ясно?

      – Так точно, господин… – тут Каррамба пытался разглядеть воинское звание у мины, но накидка скрывала нашивки вахтенного. И сказал то, что пришло на ум: – …господин майор!

      Вахтенный расслабился:

      – Я не майор, а всего лишь лейтенант! Но спасибо за ошибку. Приятно слышать лестные отзывы о своей персоне… Ладно, ступай… И не подскользнись, идиот, – рявкнул он, заметив, что Каррамбе трудно удержаться на палубе.

      Пират спустился в камбуз, там уже работало шесть персон во главе с коком47 Черпаком – злой и ворчливой миной. В помещении было душно, потому что было приказано задраить все иллюминаторы – для секретности. Над плитой кипели чаны с бульоном, внутри стеклянных емкостей тушились утки и гуси со специями, а на сковородках жарились картошка, морковь и перец. Стоял такой плотный туман от испарений, что было трудно разглядеть всех, не говоря о том, что и дышать становилось с каждой минутой сложнее. Все кашляли и чихали. Из открытого анкерка48 шел запах спиртного. Черпак всегда всем делал замечание, если даже все старались не допустить ошибок. Таков уж был его характер – на всех кричать, всем быть недовольным. Вот и сейчас он показывал помощнику на стол, где тот махал ножом как саблей:

      – Это что? Что ты сделал я тебя спрашиваю!

      – Это? Это рубленная капуста, – расстерянно отвечал помощник – старая проржавевшая мина.

      – Рубленная капуста? Это мозги твои рубленные, а не капуста! – орал кок. – Кто так рубит? Ты бревна делаешь из капусты, а не тонкие отрезки? Кто это жрать станет? Кому в рот это влезет?

      – В прошлый раз вы говорили, что я слишком тонко режу, – пытался оправдаться помощник.

      – Это

46

Морской термин, означающий кухню на судне.

47

Кок – это морской повар.

48

Анкерок – боченок с ромом, вином или другим алкогольным напитком.