Дыхание жизни. Вячеслав Назаров

Червь поежился. – Даже твой отец, которого я весьма неплохо знал…

      На этих словах хобот пылесоса вдавился в Червя. Будь тот поплотнее, скорее всего в нем появилось бы еще одно технологическое отверстие.

      – Замолчи, тварь! – прошипела Элиза. – Еще хоть одно слово о моем отце – и твое дыхание навсегда покинет свое мерзкое тленное пристанище.

      Червь театрально закрыл рот на замок, развел руки и виновато пожал плечами.

      Элиза, попятившись, отошла на несколько метров. Со злостью сорвала с потолка ленту, чей конец упал ей на шею, и, развернувшись, бросилась прочь из перехода.

      – Передавай привет господину Красилову! – донеслось ей вслед.

      Мерзкий смех, прозвучавший вслед за этим, еще долго завывал в ее голове, словно холодный, пронзительный ветер в коридоре подземного перехода.

      Выскочив на улицу Элиза ускорилась. Упоминание Красилова ей не понравилось. Значит, ей так и не удалось оторваться, и лучший художественный сотрудник Цитадели все еще идет по ее следу. Или, вполне возможно, даже опережает. Бег девушки замедлился сначала до быстрого шага, а затем до прогулочной ходьбы. Ей нужно было спланировать дальнейшие действия. И поесть. В очередной раз Элиза убедилась в непреложной истине – когда борешься со злом, тратишь очень много калорий.

      Шагая вдоль домов, девушка внимательно смотрела по сторонам. За последние несколько месяцев город сильно изменился. По глубокому убеждению Элизы – не в лучшую сторону. Перемены не были связаны с реализацией генерального плана развития Москвы и даже такими его частностями, как точечная застройка и перекраивание исторического облика. Снятый асфальт – и тот не волновал девушку, так как она редко смотрела под ноги и основное внимание всегда уделяла небу и воздуху.

      Казалось, все вокруг посерело, стало мрачным и каким-то унылым. Порывы ветра играли с бумагой и мусором, которые напоминали перекати-поле, невесть откуда оказавшиеся в центре мегаполиса. Когда ветру становилось скучно, он вырывал из рук прохожих зонты и сумки. Те сопротивлялись, но почти всегда сдавались, и им оставалось только ждать, когда стихия наиграется. Затем пешеходы начинали собирать свое разбросанное имущество. В этом почти никто никому не помогал. Хорошенькие девушки, ползая в поисках косметичек, закатившихся под припаркованные машины, не вызывали у проходящих молодых людей никакой реакции. За исключением тех моментов, когда на корточках, словно крабики, бочком бросались догонять угоняемые ветром сумочки. Если честно, выглядели забеги действительно забавно. Пару раз Элиза даже сама улыбнулась, подавая пойманные сокровища расстроенным барышням. И все равно она не узнавала горожан, хотя и не была раньше знакома ни с одним из них. В какой-то момент ей даже показалось, будто ветер согнал тучи не только на небо, но и на лица и души людей, скрыв их за клубящимся серым дымом.

      Проведя прогулку за подобными наблюдениями, она добралась до угла Весковского