Восстание жукобразов. Придет время, когда и мертвые встанут спросить. Алишер Арсланович Таксанов

за этот месяц! Как ты умудрилась его потерять?

      – Ну, бывает, – разводит правой рукой Юлиноса. – Ты чего так негативно реагируешь?

      – Потому что за твои потери плачу я! – орет Бурмагир.

      – У нас с тобой одна кредитка!

      – Но разные счета!

      – Мог бы объединить!

      – Я что, дурак что ли? Чтобы ты растранжирила все мои доходы? – воет от злости Бурмагир. Его пальца в биоперчатках нервно тарабанят по моему столу. Юлиноса хмыкает, но не отвечает. Она смотрит в зеркало и любуется собой. Вообще-то это служебное зеркало для пограничников, а не в качестве салона красоты.

      Тут в дело вступаю я, потому что не все так просто с гостями из будущего. Я вздыхаю:

      – Эй, подождите-ка! Так дело не годится! Я вас не могу пропустить по одному паспорту!

      – Это почему? – краснеет уже от злости Юлиноса. – Я хочу посмотреть на ваш мир, когда вы еще так примитивны и глупы! Когда у вас радиоволны и обычное пещерное телевидение! Я интересуюсь прошлым! Хочу посмотреть, что носили женщины вашей эпохи…

      – Женскую одежду я не буду носить! – прерывает ее Бурмагир.

      Юлиноса пищит:

      – Так и не носи!

      – У нас с тобой одно тело! – возмущается мужская голова.

      Я прерываю их скандал:

      – Две головы – две личности! Мы не рассматриваем вас в одном теле. Так что мне нужны два паспорта. Или пройдет лишь один, то есть господин Бурмагир. А вы, мадам, – я тут обращаюсь к Юлиносе, – останетесь в камере ожидания до возвращения вашего… э-э-э… сожителя.

      – Но мы не можем разделиться, – озадаченно говорит Бурмагир. – То есть можем в какой-то мере, но без соответствущего оборудования, которое есть в тридцать пятом веке, это сделать невозможно.

      Я развожу рукками. Юлиноса начинает рыдать, Бурмагир нервно кусает губы. Он с надеждой спрашивает:

      – Но… есть какие-то исключения? Ведь всякое бывает. Нам этот полет итак обошелся недешево. Знаете, как трудно из будущего в ваше настоящее прилететь? А тут возвращаться… И Юлиноса потом мне все мозги сожрет…

      Конечно, как мужчина я понимаю его и поэтому пытаюсь ему помочь.

      – Да, исключение есть, – киваю я. – Вы должны оформить документ, что ваша… сожительница – это домашний питомец.

      – Кто? – Юлиноса широко открываеит глаза.

      Бурмагир в недоумении смотрит на меня.

      – У нас разрешено без паспорта провозить одно домашнее животное. Вы можете подписать документ, что Юлиноса, типа, ваша собачка…

      – Я – собачка? То есть сука? – вопит от возмущения женская голова. – Да что вы себе позволяете?

      – Ну, кошка, – предлагаю я другой тип домашнего животного. – Или вообще никак не перейдете границу!

      Бурмагир оборачивается к Юлиносе и говорит:

      – Соглашайся! Пока пограничник добрый. А то он может депортировать нас обратно!

      – Да, могу, – улыбаюсь я.

      – Но меня потом засмеют, –