Компас чёрного капитана. Юрий Погуляй

он мимо путевиков, словно каждый день ему доводилось добираться до мест ещё более далёких, чем тихий Кассин-Онг.

      Старик прошёл мимо спящих тяговых ледоходов, ловко забрался на мостки, связывающие все платформы деревни, и, стуча острыми зубьями «кошек» по обледенелым металлическим плитам, безошибочно проследовал к дому старосты. Удивлённый Глонга смело открыл незнакомцу и поспешно пригласил замёрзшего гостя внутрь.

      Так в нашей деревне появился Одноглазый. Человек с тёмным прошлым и недобрым взглядом, с грудой почти бесполезных в наших краях монет и мешочком порошка черноуса. Мешочек-то и позволил незнакомцу быстро стать частью деревни. Странно, что, располагая такими деньгами, он не прибыл на роскошном ледоходе южных мастеров, способном как преодолевать ровный лёд, так и проламывать торосы. Говорили, что южане умеют строить корабли-фреты, ходящие даже по воде. Конечно, не для наших краёв, где та сокрыта под многоярдовой промерзшей бронёй, а далеко отсюда, у Южного Круга. Где лёд сначала становится тоньше, превращается в ледяное сало, а затем переходит в ядовитые, отравленные воды Запретных Мест. Прежде я не верил этим рассказам, но что-то в облике Одноглазого несло печать другого мира. Мира достоверного. Зловещего.

      Сказать честно – я боялся этого седого морщинистого старика. Его уцелевший глаз смотрел вокруг с недобрым огоньком и вечно слезился, а на морозе словно покрывался прозрачной плёнкой, напоминая глаз мертвеца. И только облачка пара изо рта, оседающие искрящимися кристаллами на одежду, говорили о том, что суровый моряк ещё жив.

      Он не рассказывал нам о своей жизни «до» Кассин-Онга. Лишь загадочно хмыкал, когда кто-нибудь пытался разговорить его о прошлом. По вечерам старик приходил в таверну Пухлого Боба напиваться, а всё остальное время торчал в доме, раньше принадлежавшем моему отцу.

      Это было едва ли не единственное пустующее жилище в нашей деревне. Хижина с доброй печкой и крепкими стенами стояла на северо-западной окраине, и мимо вела практически безлюдная тропа, по которой ходили обычно только я, когда отправлялся на работу в теплицу, да наши соседи, семья ан Эфталов, живущая на соседней платформе. Одноглазого не смутило то, что он заселяется в дом покойника. А вот некоторых из деревенских такой шаг неприятно удивил, а кого-то и напугал. Впрочем, старик и не пытался заводить друзей. Даже в таверне, выпивая шаркунку, горький согревающий напиток, настоянный на вытяжке из кожи шаркунов, он не искал компании. Моряк всегда старался держаться в самом тёмном углу, подальше от остальных мужчин.

      На странности Одноглазого вскоре перестали обращать внимание. Он сросся с Кассин-Онгом, стал его частью. Его деревенским пугалом.

      Среди странностей была и такая: когда из Снежной Шапки приходил ледоход Арри ан Домда с грузом товаров на обмен, Одноглазый старался на люди не показываться и вообще дом не покидать. Как-то раз я шёл мимо, мечтая расправиться с делами в теплице побыстрее и навестить лавку Арри. Торговец остановился на западной окраине, в двух островках от моего дома, немало расстроив жителей