Подлинная история сталкера Француза. Книга 2. Кольцо судьбы. Павел Курятников (Франц)

убедиться в отсутствии на нём признаков древесной аномалии, которая навеки приковала бы их к стволу на съедение монстрам, рухнул на мягкую палую листву, прижавшись спиной к толстой и тёплой коре…

      Девочка потеряла сознание… А насмерть перепуганный пушистик таращился на своего спасителя у неё из-за пазухи… На левой щеке и на обеих руках ребёнка алели ужасные ожоги под стать тем, что мучили самого сталкера. Ему хотелось взвыть от собственного бессилия! В аптечке – лишь йод, бинты да антирад. Оружия, считай, нет. Только нож. Куда сейчас?

      Вдруг с окраины поляны послышался хруст веточки. Француз рефлекторно выхватил беретту и направил её в сторону опасности.

      – Ой, да ты мой золотой, опусти дуру-то… Хоть пуль нет, а вдруг да выстрелит?

      В пятнадцати шагах, в густых зарослях, маячила древняя крючконосая цыганка с морщинистым, словно печёное яблоко, лицом, в чёрной плисовой, расшитой золотом, куртке и длинной, до пят, цветастой юбке. В её дряблых ушах позвякивали огромные, с луну величиной, золотые узорчатые кругляши. Точь-в точь такие же, какие нашёл накануне, на берегу злосчастного водоёма с лизунами, Коля Рифлёный.

      Француз, не опуская оружия, уточнил:

      – А Вы одна?

      – Нет, касатик, – кивнула старуха ободряюще кому-то сзади, – я с внуками моими. Мы тут с ними травы лечебные да коренья собирали и стрельбу вашу услышали от Дальних болот, где болотники живут, а потом уж и тебя увидели, как ты бежишь от кого-то… И, надо же, какое счастье! Ты самую большую драгоценность нашу принёс! Девочку вот эту, Танечку. Цены тебе нет!

      К сидящим под деревом вслед за старухой боязливо приблизились молодая красавица-цыганка и, под стать ей, парень.

      – Так вы знаете её? – удивился сталкер. – А она говорила мне, что одна в доме давным-давно уже живёт.

      – Да она моя и моего брата Клементия, баро нашего, правнучка-наследница. Золотце наше. Мы её и видели-то до этого всего три раза. Особенная она у нас, ты не поверишь… А мать её, Милка, наша внучка и любимица, замуж против нашей воли пошла! Упрямица. И где живёт, и ребёнка с мужем своим много лет от табора скрывала…

      – Так её родителей в самом деле нет? – уточнил, сомневаясь, Француз. – Они не у вас в таборе? Танюшка мне рассказывала, что ещё летом отец её пропал, а мать на его поиски ушла… Только мы, вот, с напарником вчера череп женский у мостка через озерцо нашли, с золотыми серёжками, как у вас… Не мать ли это её?!

      – О-ой! Ой! Ой! О-о-ой! – взвыла старуха. – Точно, это она! Бедное дитя-я-я! Мы ей эти серьги на восемнадцать лет дарили, вместе с братом свои-и-им. Значит, погибла-а-а! Чуяло моё сердце… Вот я с ребятами-то всё не решалась поискать-то её сегодня заодно… А тут ты как раз и появился. Чуяло сердце беду-у-у… А уж тебя, когда увидела, просто всё поняла-а-а без сло-о-ов…

      И молодые цыгане тоже плакали. Француз не знал, чем их успокоить… Ему самому было так худо, что он еле стоял на ногах:

      – Так мы от лизунов на болоте сейчас еле отбились! Чуть не сожрали нас, сволочи… И автомат, вот, потерял там, да и напарника тоже…

      – Вас