Хозяйка каменоломни в Драконьем доле. Жанна Лебедева

Единственный проверенный путь. Я стала искать новый ход. Хоть какой-нибудь… И звала. Барсучиху…

      – Пришла она?

      Джина кивнула:

      – Пришла. А может, мне в темноте примерещилось… Голос – рычание и фырканье… Я ползла на этот голос сквозь такие дыры, что застрянь – и все, намертво! Но нужный ход отыскала, как видите.

      – Какая жуткая история… – вырвалось у Анны непроизвольно.

      – Обычная история. – Джина пожала худыми плечами, и ее высокая фигура склонилась над чугунной конфоркой печи, где жарились на сковороде лисички. Она помешала их деревянной ложкой, заставив шипеть. Перевела тему: – Грибов нынче много, госпожа. Мы и солим, и сушим. Так что вы не бойтесь.

      Слухи о том, что хозяйка имения боится голода, разошлись уже по всей деревне.

      Анна поразилась их скорости:

      – Не то чтобы я боюсь. Просто переживаю.

      – Не переживайте. Перезимуем. Вот и матушка пришла…

      Как Джина услышала? Непонятно. Лишь чуть слышно скрипнул пол в разваленном холле.

      Ирма принесла корзину яблок. Поставила посреди кухни.

      – Вот. И не переживайте…

      Опять.

      Анна вздохнула. Попыталась оправдаться:

      – Да я не за себя… За деревню.

      – В этом году яблок много, – неопределенно махнула рукой Ирма. – Там, в заброшенном саду. Отведайте, госпожа.

      Анна взяла одно, откусила. Ароматное. Сладкое, почти совсем без кислинки…

      Похвалила:

      – Чудесное.

      ***

      Следующим утром прилетела птица от родителей.

      Сизый голубь, породистый почтарь, крупный, с длинной шеей, сел на подоконник и требовательно постучал загнутым клювом по оконной раме. Он будто прилетел из Анниного детства. Тогда голубятни были в моде, и птиц необычных кровей имелось в изобилии.

      Мариса сняла с голубя сбруйку, вытянула из крошечного кармашка сложенное в маленький кубик письмо. Передала Анне. Когда листок, весь перечерченный квадратами серых сгибов, был развернут, на нем обнаружился тот самый список.

      Анна пробежала взглядом. Какие-то бытовые вещи вроде подушек, одеял и перин. Покрывала ручной работы. Пара картин – имена художников ничего не говорили, но звучали солидно. Сервизы. Лошади опять же. Сани. Двуколка с кожаным сиденьем. Что-то там из упряжи, судя по описаниям, с серебром и самоцветами – красивое.

      И еще имение, Ромашковая усадьба.

      Это уже существенно…

      Анна отложила лист, кивнула на него Марисе.

      – Расскажи мне про имение, пожалуйста.

      – Ох, – расстроилась камеристка. – Лучше б вы про него и дальше не вспоминали.

      – Почему?

      – Так жалко же! Оно на озере Лип. Уж какой там курорт! А дом? Дом – как из сказки, весь в резьбе и балконах. А сад! Одних роз сто тридцать сортов. Пруды и фонтаны… Как будто самое прекрасное место на земле.

      Анна задумчиво потерла переносицу. Захотелось поправить очки, которых не было. В прошлой жизни она надевала их для чтения. В основном. А еще, когда нужно было хорошенько