Пуговка от бывшего мужа. Исцелю любовью. Виктория Вишневская

его вынесут. Вик, можно тебя на минутку?

      – Да-да, сейчас, – выходит из-за стойки и следует за мной. Мы скрываемся за дверьми, проходим чуть дальше по коридору, и я оборачиваюсь, дёргая её за рукав.

      – Ты чего? – хлопает ресницами.

      – Он не знает, что я мама Полины.

      – А, да?

      – Ты как себе это представляешь? Здравствуйте, ваша собака пострадала, потому что я плохо воспитала своего ребёнка и не объяснила, как работает светофор? Конечно, я не сказала. И ты молчи. Не надо ему об этом знать.

      Правда, причина совсем другая…

      Леон не должен знать, что у меня есть ребёнок, от которого он однажды сказал мне избавиться.

      Глава 8

      Прошлое

      – Вот. Справка об аборте. Уверена, ты бы попросил её, – буквально бью ладонью по рабочему столу мужа вместе с бумажкой. Боюсь, что тремор рук выдаст моё волнение.

      Леон без каких-либо эмоций берёт её, читает и кивает.

      Его вообще не беспокоит, что он послал жену на аборт только потому, что ему рано иметь детей? Даже ничего не испытывает. Не мучается…

      А я тем временем ревела два дня подряд.

      – Молодец, – сухо и коротко.

      И всё. Это всё, что он может сказать.

      Я готова разрыдаться на месте. Выплеснуть все эмоции, накопившиеся за эти двое суток. Но беру себя в руки. Ссора нужна только мне. Ему-то плевать.

      – А ещё… Я подала на развод.

      Это решение далось мне тяжело. Леона я люблю до безумия. Он был моим первым мужчиной. Я хотела завести с ним семью. Мне было бы достаточно и одного ребёнка! Но он против.

      Поэтому… чаша весов склонилась в сторону малыша. Я не решилась сделать аборт. Купила справку в надежде, что Леон поверит.

      И всё, конечная.

      Мы больше не сможем быть вместе. Я не хочу скрывать свою беременность, чтобы потом он ненавидел нашего ребёнка, когда тот родится.

      Нет, не позволю…

      Мы разведёмся. Я спокойно рожу и воспитаю сына или дочку сама.

      – Ник, – муж впервые напрягается, вставая из-за стола. Подходит ко мне. Его близость заполняет шкалу моего раздражения и злости. – Не делай глупостей.

      Крепкие мужские ладони, от которых я всегда млела, опускаются на мою талию. И я тут же отшатываюсь, лишь бы он не трогал меня. Не марал своими руками ребёнка, даже через моё тело.

      – Ты серьёзно думаешь, что я буду и дальше любить убийцу нашего малыша?! – голос почти превращается в крик.

      – Это даже не ребёнок. Ты никого не убивала.

      Он тянется ко мне, чтобы обнять. Снова. А я отшатываюсь. Ухожу всё дальше и дальше. Не такого Леона я полюбила, не такого.

      Сдерживаю горькие слёзы и маты, которые вот-вот вырвутся из горла.

      – Нет, Леон, всё не так. Это первый аборт… А что дальше? А если это повторится? Два, три? Ты так и будешь мучить меня, отправляя на аборты только потому, что тебе рано?

      – Этого больше не повторится, – буквально цедит сквозь зубы и шумно выдыхает носом.

      – Не повторится, – подтверждаю, кивая. Снимаю с безымянного пальца кольцо. Оно будто приросло к коже за эти годы. Кидаю