Хранители Врат. Книга 3. Казанова параллельных миров. Леон Василевски

сын мой. Будешь трудиться у меня, – подвёл итог священник. —

      Жить будешь в соседних покоях. Послушник Ириней покажет тебе твою келью.

      – Позволь, отче, пожить пока с моими одноплеменниками, – смиренно потупив голову, попросил я. – Хочу пожить с братом и сотоварищами до их отплытия на родину, потому что без моей помощи им не справиться с подсчётами и записями по торговле.

      – Хорошо, – немного подумав, согласился настоятель. – Но к заутренней ты должен стоять возле амвона в Десятинной церкви.

      – Слушаюсь, отче, – склонив голову, ответил я и удалился, повинуясь жесту игумена.

      В ладье я наскребал на бересте результаты дневных торгов со слов Вездота и купцов – родичей и помог подготовиться к завтрашнему торгу.

            В утра следующего дня началась моя служба в переписной мастерской при великокняжеском дворце.

            Вначале мне поручили переписать на новый пергамент очень старую рукопись со статьями Русской правды по заказу самого великого князя Владимира. Рукопись выглядела довольно потрёпанной, и в некоторых местах слова читались с большим трудом. По моему мнению, я провозился с переписью текста очень долго: целую седмицу, но Сильвестра поразила скорость моего пера.

            До сих пор мне не удавалось увидеть княжну, но игумен расхвалил князю мою работу, глубину моих познаний в различных науках, и тот пожелал меня лицезреть.

      Великий князь встретил меня доброжелательно, усадил на лавку и стал беседовать на различные темы, как учёный муж с учёным. Когда мы с бесед по географии и перешли к истории мира, в покои вбежали две девушки, весело пересмеиваясь. Одной из них была Марица. Имени второй княжны я не знал. При виде этих щебетуний, я вскочил на ноги и склонил перед ними голову. Мои действия явились неожиданностью для князя, и он удивлённо вздёрнул брови. Я также удивился своему поступку. Корее всего сказался тот факт, что мы, монастырские школяры, всегда вскакивали со своих мест, когда нашу аулу входила Параскева, настоятельница Спасо-Преображенского монастыря, бывшая в миру родной дочерью полоцкого князя.

            Девушки, также не ожидавшие такой реакции молодого парня на их приход, зарделись от смущения и замерли, потупив взор. Хотя Марица при этом ухитрилась так склонить голову, что позволило ей рассмотреть меня. Очнувшись от лёгкого ступора, молодицы заявили, что зайдут позже и степенно удалились из комнаты. А мы, как и прежде, продолжили беседу. Но я заметил, что князь стал как-то по-другому смотреть на меня: более пристально, изучающе.

      – Отец Сильвестр поведал мне, что ты выказал большие познания в географии нашей Эйкумены и широкие познания в прошедших событиях нашего мира, – продолжил расспрашивать меня князь. – Где ты обрёл такие познания?

      – В Борисоглебском Бельчицком монастыре в городе Полоцке, государь, – ответил я, – но многие знания я почерпнул из чтения книг в библиотеке монастыря.

      – Ни я ни отец Сильвестр