Бизнес как экспедиция. Александр Кравцов

самой серьезной, я сделал следующее (эта история звучит в значительной части моих лекций и интервью, и Никоненко уже перестала сердиться, когда я ее рассказываю). Я расстегнул ей джинсы и сказал:

      – Никоненко, смотри, я здесь буду сейчас мастурбировать. Если ты кончишь, это значит, что сигнал дошел до мозга. А как он может дойти до мозга мимо позвоночника? Следовательно, если это произойдет, твой позвоночник – целый.

      Забавная картина: человек, десять минут назад сломавший позвоночник, лежит и ржет.

      Через полчаса приехала скорая помощь, и мы потряслись по ухабистой дороге в районную больницу Подпорожья. На ресепшн сидел центнер женского рода, который, не скрывая презрения, спросил документы.

      Меня слегка качало, я еще не знал, что у меня расплющены сосуды в шее, в копчике и середине спины, а несколько сломанных ребер и поврежденная рука – это были уже мелочи, которые не в счет. Я крепко сжал руку этой женщины и спросил:

      – Ты клятву Гиппократа давала? А ну давай, быстро оказывай людям медицинскую помощь, а то мне придется тебя задушить.

      Дальше все было, как обычно. Больница поделилась на две части: на тех, кто пытался нам помочь, и на тех, кто пытался с нами воевать. Через три часа пришел реанимобиль из Питера.

      Не мемориал, но инструментарий

      Несколькими днями позже я пытался уснуть на специально выпиленном для меня куске фанеры, занимавшем половину двуспальной кровати. И пришла мысль, что дорога может кончиться внезапно. А еще я подумал, что мне нужно писать хотя бы потому, что приходится много лежать. К тому же это неплохой инструмент личной психотерапии.

      Я писал около двух месяцев и как-то раз обмолвился о моих трудах Сергею Ивановичу Макшанову. Он отреагировал так:

      – Александр Павлович, если вы пишете инструментарий, то слава Богу, продолжайте. А если вы пишете «мемориал» – бросьте немедленно.

      Я перечитал все написанное и пришел к выводу, что к «мемориалу» это все-таки ближе. И немедленно бросил. А когда несколько лет спустя мы работали над книгой, то сделали все, что было в наших силах, чтобы она стала инструментарием, обращенным в будущее.

      И заканчивая, приведу один пример из нашей практики, который мог бы быть хеппи-эндом фильма про сломанный позвоночник.

      Незадолго до аварии я упросил Оксану Никоненко взять на себя ответственность за первый и на тот момент единственный магазин «Экспедиция» в торгово-развлекательном центре. Он находился в московском «Рамсторе» на Шереметьевской. До этого у Оксаны был успешный опыт управления магазином-факторией при ресторане «Экспедиция», но там успех скорее был связан с веселой подвыпившей премиальной публикой, склонной к взаимным подаркам.

      Оборот одного магазина в рамках компании был микроскопически мал. Но когда все сотрудники узнали о характере травмы (а Никоненко по жизни – всеобщая любимица), случилась на первый взгляд сверхъестественная штука. Мерчандайзинг, подбор и мотивация продавцов,