Два колдующих дитя. Майя Сондер

свежим хлебом, у Эллы в животе забурлило.

      – Вам нужно отдохнуть, принцесса. – Баро поклонился и, не дожидаясь пока она что-либо скажет, развернулся и пошел прочь.

      Полы его плаща развевались, тяжелые шаги раздавались в коридоре. Элла, наконец, вошла в комнату, что ей отвели. Собрала с пола книги и записи, уложила все в сундук, похоронив под одеждой и глубоко задумалась, сев на постель. Она видела часть города в окне, видела как небо, тронутое рассветом, красиво светлело, но в душе у девушки был комок, сотканный из печали и, к ее большой неожиданности, ненависти. Она не поняла к кому испытывала это новое чувство. К Мали? К хитрому мужчине, что увез ее сестру? К Баро? К странному, молчаливому юноше, которому она открыла часть своей души? К отцу, что шел к своей цели, несмотря на скорую смерть? Или к себе?

      Мали потер переносицу. Он не спустился на завтрак, не желая видеть Эллу, а, переодевшись, засел в кабинете с письмами. Сегодня все были предоставлены сами себе – советники проводили время с семьей, слуги, после завтрака должны были покинуть замок и эти холодные стены затихли. Обычно в такие дни Мали оставался один, пил вино, ел фрукты в полном одиночестве, читал книги о далеких временах. Из окон кабинета была видна гавань, что сейчас была почти пуста и король мог видеть море во всей его красе. Голубое, с ясным небом, оно благоволило к размышлениям. Мали откинулся на спинку кресла и, взяв в руки бокал, уставился на горизонт. Иногда в коридоре раздавались шаги, но он не обращал на них внимания, как и на булочку с корицей, лежащую на подносе, рядом с сыром и холодным омлетом. После гроз, что прошли по долине, было жарко и окна были открыты, впуская уже теплый воздух.

      Раздался стук. Мали поставил бокал на стол, звякнув ногтем по стеклянной ножке.

      – Войдите!

      В кабинете появился Баро. Он поклонился королю и подошел ближе, протянув письмо. Мали взял его и развернул, опять откинувшись на спинку кресла.

      «Дорогой король Тхамара! Мне очень жаль, что моя дочь доставила вам такие неудобства! Как только в Приам прибудет корабль, я тут же явлюсь лично и заберу ее из Аму! Она будет наказана. Элла слишком сильно привязана к сестре, не стоит винить ее за любовь!

      Король Приама»

      Мали взревел и смел со стола все, что было на пол. Бокал с вином разбился, кувшин остался цел, но вино залило все бумаги. Виноград и сыр упали к ногам Баро, который не шелохнулся, терпеливо ожидая окончания гневной вспышки. Мали крушил все, что попадалось ему под руки, бил столешницу письмом и, запыхавшись, уселся обратно, поправив свои светлые волосы.