Власть женщины. Николай Гейнце

под одною кровлею.

      Таким образом, "красноречие взоров" и взгляды, "проникающие в душу", не есть одни лишь создания фантазии наших поэтов.

      Полное родство, повторяем, встречается редко, но вполне и порабощает.

      Осип Федорович был порабощен.

      Недаром глаза Тамары фон Армфельдт и день и ночь стояли перед ним.

      В пятницу, сидя за обедом с Верой, он твердо решился остаться дома, но когда пробило девять часов и Осип Федорович представил себе возможность сейчас услышать голос, который не переставал звучать в его ушах, он внезапно поднялся с места, оделся и уехал.

      На удивленный вопрос жены: "Куда он едет?" – он торопливо ответил, что на вечере у Гоголицыных сделал новое знакомство и его непременно просили быть сегодня.

      Он не назвал фамилии, не сказал, что едет к женщине, у которой нет мужа и у которой, следовательно, ему делать нечего, он уклонился от всяких объяснений и почти убежал из дома, сгораемый только одним желанием, очутиться как можно скорее вблизи Тамары фон Армфельдт.

      С бьющимся, как у двадцатилетнего влюбленного, сердцем он переступил порог ее гостиной.

      Заметив его, хозяйка дома прервала разговор с каким-то старичком и медленно пошла к нему навстречу.

      Неприятно подействовала на него холодная, торжественная улыбка, появившаяся на ее губах.

      Но это было только на один миг, лицо ее приняло обыкновенное, милое выражение, и она тоном совершенно искреннего радушия воскликнула:

      – Как я рада вас видеть, Осип Федорович.

      Она повела его в конец комнаты, мимоходом представив ему несколько мужчин, и усадила рядом с собою.

      Он огляделся.

      Общество было небольшое – преимущество одни мужчины, в соседней комнате играли в карты, а в углу гостиной сидела какая-то пожилая дама с работой в руках.