Трагикомедия двух. Римид Нигачрок

один остается в деревне.

      Не поймет ребятня ничего:

      Не достроил еще? Ждет он денег?

      Не пускает начальник его?..

      Никаких объяснений, торопит:

      Быстро в кузов, не будут нас ждать!

      И целуя малюточку в лобик,

      Просит баба его подержать…

      Вот машина летит по дороге,

      В крытом кузове страшно сидеть.

      Мама злится, орет, вся в тревоге,

      И в окно не дает посмотреть…

      Да, я помню тревожное время.

      Пятилетним что мог понимать?!

      Ясно вижу, как в кузове едим,

      Как баюкает братика мать…

      Как пришла незнакомая тетка —

      Весть дурную она принесла,

      Как вопила в истерике в глотку

      Мама после, как гостья ушла…

      Вижу гроб, а в нем спящего папу.

      Жутко так мне к нему подходить.

      Почему-то не хочется плакать…

      Посетители вносят венки…

      Я за дверью в углу, где игрушки,

      Наблюдаю, как подняли гроб.

      Попрощайся! – мне шепчет старушка, —

      Поцелуй папу, деточка, в лоб…

      Я боюсь!.. Не тащите, не надо! —

      Прячусь снова за дверь поскорей.

      Несмышленый ты, Вовик, ну ладно…

      Четверых ведь оставил детей…

      И старушка соседка уводит

      К себе в комнату: Будем вдвоем…

      Как ты мог удавиться, Володя!?.. —

      Всё бормочет под нос о своем.

      Все ушли. Опустела квартира.

      «Выйдем что ли, на двор, поглядеть?..

      Ах ты, маленький бедненький сирый!..

      Вот и некому больше жалеть…»

      На дворе грузовая машина,

      И откинуты вниз все борта.

      Гроб подняли на руки мужчины.

      Говор тихий. Венки. Суета…

      Вот и двор опустел. Напоследок

      Крестят воздух и в землю поклон.

      Листья желтые падают с веток.

      Стар и млад возвращается в дом…

      Сорок с лишним годов упорхнули.

      Что теперь мне былое жалеть?..

      Не узнаю я дом и тех улиц…

      Всех рассудит по-своему смерть…

      Как тяжко мне, что вот осталась

      Одна совсем, и четверо детей!..

      С твоим уходом жизнь пропала,

      Любимый мой, и подлый змей!

      Что ты наделал? Как ты можешь

      Уйти, убив себя, семью оставив!?

      И злость с обидой сердце гложет,

      Так поступить ты был не вправе…

      Как дальше жить, скажи на милость,

      Одна детей я разве подниму?..

      Любимый мой, чего тебе не жилось,

      Какой пред Богом грех, я не пойму…

      Ну что ж!.. Детей я не оставлю,

      Пусть тяжко мне, я вытяну, стерплю,

      Печаль свою я в гордость переплавлю,

      Пусть предал нас, но я детей люблю!..

      Твои три сына, дочь, кровинка от тебя,

      Пусть ты ушел, но ты остался с нами…

      Детей я подниму, я – мать, и их любя,

      Отброшу боль, спеку я нервы в камень.

      Ты в землю лёг, а обо мне