Взрывная натура. Обратная реакция. Екатерина Богданова

мы его всей толпой затискали бы, – хохотнул Колин.

      – Потому и не выпустили, наверное, – предположила Элиша. – Понимают, что мы все по нему безмерно скучаем.

      – Ничего вы ему не сделаете, – хмыкнул Грем, откинув пепельный хвост за спину. – Устав все выучили? То-то же, за неуставные отношения в группе, – он почему-то покосился на нас с Саном, – в том числе и нанесение увечий, сами в изоляцию на недельку загремите. Так что об обнимашках с нашим милашкой Хари можете только мечтать.

      Все дружно скривились, устав действительно все выучили… кроме меня, я вообще листок потеряла, когда Тэран меня в первый раз в долину морфов перенес, чтобы лишнюю энергию сбросила. Да и потом как-то не до того было. Наклонилась к Сану и прошептала:

      – У тебя листок с уставом сохранился?

      Рыжий покосился на меня, хмыкнул и заявил:

      – Сохранился. И я даже подарю его тебе, после лекций вместе за ним в общежитие сходим. А то у меня арест, сама понимаешь, передвижения ограничены.

      Пожала плечами, но напоминать о том, что он и после наложения ареста спокойно заявлялся ко мне домой, не стала. Просто кивнула. Сан довольно улыбнулся, отобрал у меня сумку, повесил на спинку стула и, развернувшись ко мне всем корпусом, поинтересовался:

      – Как выходной прошел?

      – По-разному, – туманно ответила я.

      Ну не рассказывать же ему про… все.

      – Как-то невесело это твое разное прозвучало, – хмыкнул Санье.

      А чему тут радоваться? Но и пожаловаться тоже возможности нет, а потому я только руками развела и плечами пожала: мол, чем богаты.

      Сан хотел еще что-то спросить, но по институту прокатилась мелодия звонка, свидетельствующего о начале лекции, и все разговоры пришлось отложить. Одновременно с оповещением открылась дверь, впуская… бабушку. Старенькую, дряхлую бабушку, сгорбленную, с испещренным морщинами лицом, по-старчески скрюченными пальцами на сухоньких ручках и длинной белой косой, перекинутой через плечо. Одета бабуля была в форменный халат целителя.

      Старушка медленно прошаркала к преподавательскому столу, уселась, покряхтывая, обвела всех присутствующих мутным взглядом и, не удосужившись даже представиться, оповестила неожиданно бодрым голосом:

      – А сейчас, деточки, я расскажу, как легко вас всех убить, что по отдельности, что всех вместе.

      – И вам доброго здоровья и вечной силы, – хмыкнул Берт.

      – Кто таков? – подслеповато сощурилась старушка и тут же, не дожидаясь ответа, продолжила: – Знаю-знаю, Бертран, значит. Помнится, лечила я твоего деда…Или прадеда, не суть. Так вот, у него тоже такая высокомерная мордашка была, пока сам себе лягушачьи лапки из подбородка не вырастил. С лапками уже не так хорошо получалось нос-то задирать. Уж больно потешно они дрыгались.

      По аудитории прокатилась волна сдержанных смешков – все живо представили картину, рассказанную бабулей.

      – И как, лапки-то убрали? – обеспокоенно спросила Мия.

      – Убрали, чего уж там, пожалели мальчика.