Избранное. Тройственный образ совершенства. Михаил Гершензон

X 1–2); и вторично, и в третий и в четвертый раз ожесточает сердце Фараона – все с тою же целью, говоря Моисею: «Не послушал вас Фараон, чтобы умножились знамения Мои и чудеса Мои в земле Египетской» (Исх. XI 9). Так Он педагогически «являл славу свою на Фараоне» (XIV 4, 17–18), и на первую минуту его расчет оправдался: «И увидели Израильтяне руку великую, которую явил Господь над Египтянами, и убоялся народ Господа и поверил Господу и Моисею, рабу Его» (XIV 31). Потом сорок лет ведет евреев по пустыне, непрерывно наставляя чудесами, и время от времени искушает – верят ли: дает им манну с условием запасать ее только на день, «чтобы Мне испытать его, будет ли он поступать по закону Моему, или нет» (Исх. XVI 4), как позже оставляет в Ханаане небольшое число язычников, «чтобы искушать ими Израиля: станут ли они держаться пути Господня и ходить по нему» (Суд. II 21–22, III 4). По тому же педагогическому плану вступление Израиля в обетованную землю должно сопровождаться чудесами, о чем Бог предупреждает своего доверенного, Моисея: «Вот, Я заключаю завет: пред всем народом твоим соделаю чудеса, каких не было по всей земле и ни у каких народов; и увидит весь народ, среди которого ты находишься, дело Господа», – именно Он даст Израилю победу над семью народами, из которых каждый многочисленнее и сильнее его (Исх. XXXIV 10–11, Второз. VII 1). Потом, уже при Иисусе Навине, Он продолжает творить чудеса над Израилем – переводит его посуху чрез Иордан и пр., все для того, «чтобы вы боялись Господа Бога вашего во все дни» (Иис. Нав. IV 24). И наконец, глубоко продуманный миф об исходе заключается общим выводом: «Спроси у времен прежних, бывших прежде тебя, с того дня, в который сотворил Бог человека на земле, и от края до края неба: бывало ли что-нибудь такое, как сие великое дело, или слыхано ли подобное сему?» – знай же, что все это Бог сделал для того, «чтобы научить тебя», «чтобы ты знал, что только Господь есть Бог, и нет еще кроме Его» (Второз. IV 32–36), «помни же весь путь, которым вел тебя Господь Бог твой по пустыне, вот уже сорок лет, чтобы смирить тебя, чтобы испытать тебя и узнать, что в сердце твоем, будешь ли хранить заповеди Его или нет. Он смирял тебя, томил тебя голодом и питал тебя манною, которой не знал ты и не знали отцы твои, дабы показать тебе, что не одним хлебом живет человек, но всяким словом, исходящим из уст Господа, живет человек. И знай в сердце твоем, что Господь Бог твой учит тебя, как человек учит сына своего. Итак, храни заповеди Господа Бога твоего, ходя путями Его и боясь Его» (Второз. VIII 2–6).

      Так Бог с самого начала всей своей силою и всем помыслом влагается в учебное дело. Но и весь дальнейший рассказ Ветхого Завета продолжает тот же педагогический миф о воспитании Богом Израиля, где все превратности народной судьбы представлены как ряд уроков, наград и наказаний, которыми Бог-учитель ведет ученика; и пророки неизменно стараются внедрить в умы своих слушателей именно такое понимание истории.

      В этом грандиозно-последовательном повествовании ярко очерчены два лица, чертами не стираемыми и красками не тускнеющими в веках, – два страдальца, изнемогающих в роковой