Искушение. Мой непокорный пленник. Виктория Виноградова

не нужны, – я не знала, почему решила сказать о чувствах. На самом деле любви как таковой не было. Симпатия, благодарность, возможно, зарождающаяся влюбленность. Но в тот момент губы сами произнесли про любовь. Вероятно, мне показалось, что тогда аристократки оставят Маркуса в покое. А еще, потому что поняла, что в данный момент мне действительно стало как-то все равно на их мнение. Так что пусть думают, что хотят. Плевать.

      – Вот так вот и отправляй к вам рабов на воспитание, – прыснула со смеху шатенка. – Стараешься, выбираешь для себя, ждешь, когда вернут дисциплинированного раба, а потом узнаешь, что воспитательница решила оставить его себе. Ай-яй-яй.

      Фраза вызвала всеобщий взрыв хохота.

      – А давайте проверим, насколько сильно Фелисия любит этого паренька? – предложила Ликея, которую откровенно веселили шутки в мой адрес.

      – Не трогайте ее, – Миления попыталась за меня вступиться, но ее уже никто не слышал. Всеми завладел нездоровый азарт.

      – За пять тысяч отдашь своего иноземца? – соблазняла шатенка.

      – А за пять с половиной? – подначивала Триенна. – Соглашайся. Тебе ведь явно нужны деньги. Я даже готова всю эту сумму заплатить тебе лично, и потом еще отдельно рассчитаться с Эйстерией.

      – Я уже сказала, что не продам Маркуса, – стояла, продолжая закрывать своим телом арамерца.

      Раньше меня давно охватил бы стыд за то, что говорили в мой адрес. А сейчас вместо робости проснулась злость и желание показать, что я не хуже их. Что я тоже имею право на собственное мнение, на чувства, на то, чтобы отстаивать свою позицию. Я существую и со мной нужно считаться!

      – Смотрите какая. Нищая, но гордая, – фыркнула рыжая.

      – Да, нищая. И что?

      Стоило мне признаться в этом перед всеми, как внутри появилась уверенность. Как будто все силы, которые я бросала на то, чтобы скрывать отсутствие денег, разом высвободились.

      Да, у меня нет денег. Да, я нищая. Что с того? Вот такая я. Что дальше-то?

      Мне захотелось рассмеяться им всем в лицо. Потому что вдруг оказалось, что меня не за что зацепить. Не чем задеть. То, что столько лет сдерживало меня настоящую, заставляя сидеть тихо и не высовываться, исчезло.

      Стоило мне признаться в собственной слабости, и это дало невероятную силу.

      – Лишуля, не обижайся, – примирительно сказала сестра градоправителя. – Ты ведь действительно нуждаешься в деньгах. Предложение щедрое, так что подумай.

      – Не нужны мне ваши деньги, – я направилась к выходу.

      Сейчас, все чего мне хотелось – покинуть особняк.

      – Сколько высокомерия, – презрительно сказала рыжая. – Ее в благородное общество пустили, а она строит из себя непойми кого. Хочешь шесть тысяч заплачу? Прям сейчас, а?

      Триенна не собиралась успокаиваться. Выпитое вино, похоже, ударило в голову. Девица полезла за монетами.

      – Смотри, сколько здесь, – она потрясала увесистым мешочком. – Две тысячи. Золотом. И еще четыре завтра принесу. Ну? Соглашайся. Смотри, они будут твои прямо сейчас, – Триенна швырнула в меня