Искушение. Мой непокорный пленник. Виктория Виноградова

бы еще самого Маркуса усмирил…

      Весь день я возилась с новенькими, практически не пересекаясь с арамерцем, и под вечер брюнет решил сполна компенсировать нехватку внимания.

      – Гецхе, не желаешь ли принять ванну после ужина? – произнес он низким обволакивающим голосом, глядя на меня из-под пушистых ресниц.

      В целом, планы такие у меня действительно имелись, но они не подразумевали присутствие настырного брюнета. Но этот рамонов взгляд, от которого внизу живота становилось жарко…

      Я прекрасно понимала, что меня ждет очередное искушение, с которым будет сложно бороться. Но какой Маркус в прошлый раз сделал божественный массаж… Я потом еще несколько дней чувствовала такую легкость во всем теле, что аж танцевать хотелось.

      К тому же, после вчерашнего визита Эйстерии я и сама думала, что надо как-то подбодрить Маркуса.

      – Будешь приставать? – усмехнулась я.

      – Разумеется, – подмигнул брюнет.

      – Ты только, пожалуйста, не сильно расстраивайся, когда потерпишь неудачу, – я решила сразу дать понять, что готова разделить с ним ванну, но не более того.

      – Как скажешь, гецхе, – шутливо поклонился Маркус.

      Когда я вошла в ванную комнату, в чашах горел огонь, озаряя помещение теплыми отблесками пламени. Пахло сандаловым деревом и шалфеем. Ночь на улице выдалась ясная, отчего через проем в потолке можно было разглядеть десятки звезд на небе. От воды шел пар, приглашая насладиться горячим источником.

      Маркус помог снять тунику и погрузиться в воду. От нее пахло цветами, а на поверхности плавали лепестки роз.

      – Не горячо? – спросил он.

      – Все прекрасно.

      Я блаженно откинулась на спину, любуясь алыми лепестками и бликами звезд на водной глади. Очень красиво.

      Арамерец и впрямь расстарался, готовя для меня ванную. Сам он тоже медленно разделся, давая возможность насладиться его могучим крепким торсом, после чего осторожно вошел в воду и присел рядом со мной. Следы от вчерашней порки еще виднелись на коже, но выглядели куда менее явными, чем накануне.

      – Болит? – кивнула я на исполосованную грудь.

      – Нет, – беспечно отмахнулся арамерец. – Давай лучше поговорим о том, как ты обворожительна, гецхе, – он взял губку, смоченную в мыльном растворе.

      – Сегодня ты особенно сладкоречив, – я не могла не улыбаться, глядя, как брюнет меня обхаживает.

      Но если он думал, что я так легко поддамся на комплименты и всю эту романтическую атмосферу, то его будет ждать разочарование.

      – Позволишь? – он вопросительно приподнял губку.

      Я неопределенно пожала плечами, как бы говоря: «Ну попробуй».

      Маркус принялся бережно водить губкой по моей коже, намыливая и одновременно мягко разминая уставшие мышцы тела. Скользнул по ключицам и спустился к груди. Провел несколько раз и с нарочитым огорчением сообщил, что губка слишком плохо справляется с задачей и нужно взять процесс в свои руки.

      Видимо, под «процессом»