Любовный треугольник. Элла Савицкая

на подоконнике, поэтому не видит моего выражения лица. То, что она растёт в такой обстановке – отвратительно до слез. По началу она пугалась грязи и людей у нас в квартире, а теперь привыкла. И это ужасно привыкать к подобному.

      Правда, ей легче, она не помнит жизни ДО. Не помнит того, как мы были счастливы и даже не знали, что такое выпивающий папа. Я помню его совсем другим – любящим и заботливым. Внимательным к нам. Помню его ласку, улыбки и смех.

      – Ось, ну когда мы будем кушать? – вопрошает сестренка, и я опомнившись, открываю холодильник.

      Отыскав вчерашнее пюре, разогреваю его в микроволновке. Стоящая в раковине, немытая кастрюля из-под мясной подливки говорит о том, что ветчины отцу с его друзьями было недостаточно. Мог бы хотя бы Алисе пару кусочков оставить, но нет, ему это не пришло на ум!

      Обнаружив на полке в холодильнике вареную колбасу, жарю нам с сестрой несколько кусочков. Все же не просто пюре, уже хорошо.

      После ужина мою посуду, расставляю всё по местам, и мы с ней отправляемся каждая в свою комнату. Алиса продолжать смотреть мультики, а я – делать домашнее задание.

      Усевшись за стол и подготовив учебники с тетрадями, замечаю, как мигает мобильный телефон, знаменуя о новом сообщении в мессенджере.

      «Спасибо, Оль, за то, что прикрыла»

      Мариам.

      «Не за что. Всё нормально у тебя?» – печатаю и отправляю ответ.

      «Да. Ловко ты придумала про курсы. Прости, что из-за меня тебе пришлось врать. Я уже пожалела, что попросила тебя меня накрасить. Мне очень жаль, правда»

      Качаю головой, откидываясь на спинку стула. Мариам как всегда. Извинится за всех подряд.

      «Перестань. Ничего в этом такого нет. С Демьяном-то успела поговорить?»

      «Да (смущенный смайлик), он сказал, что я красивая. И кстати, после того как ты ушла, Давид тоже признал, что мне шел макияж»

      За ребрами прокатывается колючая волна, а пальцы крепче сжимают телефон.

      «Что ж он тогда так требовал, чтобы смыла всё?»

      «Переживал, что мама будет ругать. Он знает, что она не приемлет этого, вот и волнуется за меня»

      Давид любит сестру, это факт. Я не раз замечала его заботу в её адрес. Но это не даёт ему права говорить со мной таким тоном, как сегодня. Тем более, что я этого не заслужила.

      «Не обижайся на него, Оль» – мое молчание, видимо, заставляет Мариам написать следующие сообщения. «Я не знаю почему он так грубит тебе. Раньше не замечала за ним подобного, только в последнее время, и только с тобой. Я поговорю с братом и постараюсь это исправить. Ты мне очень дорога, я не хочу, чтобы он тебя обижал»

      Прикрываю веки и глубоко вздыхаю. Значит, я права. Он только со мной так стал себя вести. С другими Давид всегда вежлив, даже со своими однодневками. Один раз я видела его в клубе с друзьями. Он не ведет себя как циничный придурок с девушками. Нет. Он умеет очаровать так, чтобы они сами захотели с ним уехать. Очаровать всех, кроме меня. Иногда создается ощущение, что он намеренно меня оскорбляет. Только почему? Я ведь абсолютно ничего ему не сделала.

      «Не нужно