Сакральная подкова. Леонид Григорьевич Адар

а его мольбы звучат неясно, как безумная молитва, потому что язык во рту будто чужой. Тело еле умещается в тесной колбе, плечи елозят, пинаются ноги. С каждым нервным движением колба опускается всё ниже. Наверное, чёрные челюсти – это загадочный аппарат, реагирующий на активность. Порвать колбу и сбежать выглядит невозможным, но это превращается в заветную мечту. На спасение остаётся чуть больше минуты. Появляется надежда. Рождается план.

      Изувер смотрит как вторая тёмная фигура, его соратник, пересчитывает обрядовые инструменты. Они чистые и металлические, с пурпурными письменами. Громадное Увечье заслоняет потолочный свет, но лампы вокруг делают мир видимым. Жреца наполняют воодушевление и страх. Предвкушение. Жутко и радостно. Слышится невнятное бормотание. Жертве что-то нужно? Медленное разрождение Увечья прерывается.

      Он старается не двигаться, терпит нервные уколы затёкшего тела. Дышать всё сложнее. Изуверы приближаются к колбе, останавливаются рядом с ней и смотрят. Кажется, для обряда необходимо, чтобы колба выпала из челюстей. Этому можно помешать.

      «Тело затекло, я не могу двигаться, тело не слушается, – жалуется он. Намекает, что ритуал не случится, пасть не вытолкнет его. Они что-нибудь ему ввели, чтобы точно не проснулся при транспортировке. – У меня аллергия на наркоз, я не чувствую ног! Да я же умру!».

      Выбраться из колбы надо обманом, если порвать её нельзя. Они должны вытащить его или церемонии не будет. Фигуры в шляпах расходятся. В поле зрения сейчас только стол с острыми предметами. Сперва пяток касается тёплый воздух, а следом обжигающий жар, который идёт из недр тёмной пасти.

      Крича, он начинает дёргаться ещё интенсивнее, чем раньше. Задыхается. По-видимому, горячий воздух пожирает кислород. Теперь крик членораздельный, потому что язык снова подчиняется жертве. Но изуверы по-прежнему плохо понимают, о чём вопит их узник: «Я не могу дышать! Помогите мне! Выпустите! Я задыхаюсь!». Фанатик различает слова, чьё звучание искажено колбой. Что-то не так с дыханием?

      Жертва видит, как изувер уходит к столу с инструментами, следом возвращается к колбе и надрезает её ножом, лезвие ходит у самого рта парня. Фанатик давит на прорезь, получается маленькая дыра для воздуха. Удаётся сделать тяжёлый вздох и ощутить себя счастливым. Появляется идея. Кажется, теперь есть новый способ освободиться. Остаются последние полминуты, когда ещё можно спастись.

      Изувер смотрит, как его соратник делает надрез на колбе, а после этого уходит в угол совершать молитву. Наблюдать за молитвой не принято. Он сам отдаляется от стола и обращается к высшим силам. Моральный настрой – это самое важное. Борются эмоции между собой, разные виды любви сменяют друг друга, и умиление, и восторг от собственного ума, и ощущение тепла в груди.

      Увечье тоже чувствует счастье, но зверю нелегко. Обычно роды у насекомых проходят быстро, но когда в яйцекладе человек, то процесс затягивается. Любовь в душе фанатика ослабевает, вспыхивает ненависть. Только сложная работа изуверов по всему