Ни о чем. Сергей Иванов

очках. Увидев Эндрю Барнса, она почувствовала его взгляд на своих ногах и ей тут же стало противно. Свою неприязнь она скрыла, но не смогла скрыть своих ног, на которые заместитель гендиректора бестактно пялился.

      – Мистер Барнс, – завопила она, когда тот вошел в здание, – специалисты из Диджитал Смэш! Они уже ждут вас в зале совещаний на семнадцатом этаже и они явно не в духе…

      – Да знаю я! – оборвал Эндрю. Ему нравилась эта стройная юная леди, и именно такую он желал видеть своей секретаршей, чтобы та ходила в короткой юбке и, поднимая упавшие на пол бумаги, обнажала зад, обтянутый колготками. Такую же дурочку и простушку… – Еще твоих завываний мне не хватало! Куда запропастился О'Конор?

      Своего прямого босса – Оливера О'Конора – он мог возненавидеть только лишь за то, что он строго-настрого запретил увольнять (а тем более ставить на ее место кого-то другого) Оливию Дин. Крах всем его мечтам о секретарше в два раза выше его самого, с которой они будут прятаться в подсобках и знатно потеть. А все из-за этого паршивого молокососа… Но что больше всего бесило Эндрю – так это то, что не нюхавший пороху малец смог воплотить в жизнь все его мечты и при этом пальцем не шевельнуть. Ублюдок!

      Девушка в юбке помялась с ноги на ногу, но не заставила ждать ответ:

      – Он у себя в кабинете, – сказала она смущенно. – пьет кофе…

      Физиономия Эндрю Барнса разразилась громом, щеки стали красными, как перезревший томат.

      – Пьет кофе, значит! – повторил он. – Пьет кофе…

      2

      Сидя в своем кресле с кожаной обивкой, Оливер О'Конор потягивал свежезаваренный кофе, любовался пейзажем в окне (а вид из его окна был живописен!) и думал о Сюзан Флетчер. С сегодняшнего дня ей предстояло стать Сюзан Стингер, и Оливер собирался ехать на свадьбу к семи, пропустив торжественную часть. С момента их расставания прошел примерно год, однако он до сих пор не мог свыкнуться с этой мыслью, поэтому хотел все грамотно обдумать, взвесить. Он желал ей исключительно счастья. Счастья и только, даже когда она заявила о желании расстаться, он надеялся, что в ее жизни все будет идти как по маслу. Однако этот едкий осадок, этот комок в горле… Они не давали ему покоя и лишили сна. Все ли идет как надо?

      На протяжении всего этого года Оливер ни разу не разделил и минуты с какой-либо девушкой, хотя неоднократно поглядывал на них. Однако его привыкшее к Сюзан сердце воспринимало мысль о ночи с кем-либо как потенциальное предательство, и мысли его снова возвращались к ней. Как об объекте своих желаний он не думал о ней уже давно – чувства его гасли точно также, как тает лед в холодном молоке – он думал о ней как о старой знакомой, лицо которой крепко-накрепко въелось в значительную часть его жизни. Четыре года – это ведь срок не малый. От него веяло ностальгией, весь он буквально стал воплощением самого одиночества на целый год, и вот ему предстояло отправиться на свадьбу к девушке, когда-то разбившей ему сердце. Худшего положения он и придумать не мог. В работе, к слову,