Скованный. Сергей Иванов

в него забыта.

      Где-то в этой квартире летает призрак Элли. Он остался здесь навсегда.

      Что-то сверкает.

      – Откуда у тебя золотые сережки? – спрашивает Томас.

      – Я… их нашла.

      12

      Ты закрываешь глаза в постели. Открываешь – метро. Закрываешь снова.

      – Ты знал, что машина времени давно уже изобретена? Правда. Ей даже можно пользоваться. Только ты не сможешь отправиться в будущее. Только в прошлое и не сможешь ничего изменить, а просто проживешь все то же самое.

      Экран. Телефонные звонки. Мистер Уолкер. Моргаешь – дом. Снова смыкаешь веки.

      – Существует интересная теория, что каждый раз, когда ты стоишь перед выбором, реальность разветвляется. В одной реальности ты выбрал что-то одно, в другой – совсем иное. Прикольно, правда?

      Жизнь превращается в телепортацию. Бесконечные моргания становятся признаком однообразия. Каждый день – сегодня. Никакого прошлого. Никакого завтра.

      Томас закрывает глаза. Он видит Элли. Ее светлые глазки бегают по квартире. «Папа, мама! Смотрите как я умею». Элли делает нелепый кувырок. «Какая ты у нас молодец!» Томас открывает глаза. Бесконечная боль пронизывает ребра.

      – Так как насчет сходить в то местечко, про которое я говорил? Выпить виски?

      Сегодня Диана встречается со своей подругой. Почему бы нет?

      – Пошли, – отвечает Томас.

      – Класс! – возглашает Итон.

      13

      – Это же просто кафе, – говорит Томас.

      – Нет, – протягивает Итон. – Смотри.

      Круглые столики расставлены с четким интервалом. На одном из них нацарапано: «Маргарет – шлюха». Томас читает.

      – Хотел бы я посмотреть, как выглядит эта Маргарет, – вставляет Итон.

      Он подходит к барной стойке, за которой то ли уставший, то ли бесчувственный бармен смешивает скучный коктейль. Томас разглядывает бутылки. Дешевое пойло. Итон наклоняется к бармену и что-то шепчет ему. Тот кивает. Итон жестом указывает Томасу идти за ним.

      Аромат на кухне вынуждает морщится. Как будто кто-то насрал на сковородку и жарит на медленном огне. На белом кафеле – коричневые пятна. Кафельные швы давно уже желтые. Повара – умирающие аморалы. Они ковыряются в заднице, зачерпывают пальцем соус и пробуют, обсасывая его.

      Они проходят в холодильник. Несколько мышей, каким-то чудом оказавшиеся здесь, за долю мгновенья рассыпались по углам. Итон улыбается.

      – Это будет классно, Томми, Вот увидишь.

      Бармен отодвигает какие-то ящики. За ними дверь. Они заходят внутрь.

      Пустота. Темный коридор растянулся на несколько миль. Они шагают. Запах паленой резины врезается в ноздри Томаса. Итон говорит:

      – Тебе все объяснят, Томми, не переживай.

      Бармен отдергивает черную шторку и снова открывает какую-то дверь. Чем больше он тянет ее на себя, тем громче играет музыка. Голоса переплетаются с шорохом карт и нелепо звучащей мелодией.

      – Ты умеешь играть в покер, Томми? Если нет, то лучше не садись за стол, просто посмотри. А лучше сыграй в автоматы.

      Комнату