Чистая вода. Николай Ольков

Старый татарин вышел к гостям, долго щурился и смотрел на Филю. Потом вынул изо рта трубку:

      – Филька, кажись? Давно не был. Айда в дом. Здравствуй, пожалуй.

      – И ты здравствуй, старый Естай. Где твоя молодежь?

      – Побежали в тайгу, орех колотить. Ты за орех чем платить станешь? Привез?

      Филя позвал старика к телеге и выволок из-под передка одетую в куфайку куклу, положил на телегу, развернул:

      – Полная бадейка самогона, сам бы пил, да орехи надо.

      – Обожди, джигит, давай пока сидим, пьем и едим, а к вечеру молодняк придет, сам смотришь товар.

      Филя тебе подмигнул:

      – У него три девки не замужем, мы тебе сегодня и свадьбу сыграем. А орехов они нам отборных нагрузят, не переживай, трое суток свободной жизни – это подарок судьбы. Я бы эти орехи каждый месяц колотить ездил.

      Перед закатом солнца верхом на низеньких лошадках вернулись молодые – два безбородых еще подростка и три девицы. Спрыгнули с лошадей, с каждой сняли по два мешка на перевязях, коней отпустили, парни подошли к гостям. Филя командовал:

      – Дорогой Естай, это мой меньший брат Лаврентий, но проще – Ларя, Лаврик. Ребят я помню: ты – Газис, ты – Рустем. А дочерей-красавиц назови сам, кроме Айгуль, она у меня в сердце живет.

      Отец крикнул что-то по-татарски, девушки сняли платки с лица и встали, как учили, чуть потупив взор. Ты даже ошалел от такой красоты: три красавицы в просторных шароварах и пестрых халатах сверху, лица круглые, чистые, волосы черные, прямь смоль, глаза хоть и узкие, но острые, губки пухленькие, груди высокие лезут из халатов.

      – Айгуль, старшая дочь, лунный цветок по-вашему. Потом Калима, средняя, а младшая дочка – Ляйсан, это как дождик весной, она как раз в апреле родилась, первый дождь был.

      Ты не сводил глаз с Ляйсан, такая красивая. Отец еще что-то долго говорил сыновьям и дочерям, и они быстро разошлись исполнять его приказы. Сели за низенький столик прямо у дома, за домом всхлипнул баран, в стороне на костре стоял тяжелый казан с водой. Айгуль принесла мелко порезанное вяленое мясо, Филя вынул из корзины все, что можно, кроме свиного мяса и сала. Рустем сходил в дом за кружками, всем мужчинам налили самогонки из бадейки. Естай сотворил свою молитву, Лаврик спросил:

      – А девчонки выпьют с нами?

      Естай ответил:

      – Когда время придет, подойдут и выпьют, у девок работы много.

      Ты повеселел от выпитой самогонки, пошел к девчонкам, они запереглядывались, улыбались. Лица умытые, волосы причесаны, чистые халаты надеты и шаровар уже нет.

      – Вы почему в такую жару в штанах ходите?

      Девчонки переглянулись:

      – А в чем надо ходить девушке у вас?

      – В платье, в юбке с кофтой.

      Девчонки засмеялись:

      – Все равно мало, под юбкой что-то есть.

      Тебя развеселил самогон, сделал смелым:

      – Вот чудные! Нет же теперь на вас тех штанов!

      Калима что-то шепнула Айгуль, та засмеялась, передала Ляйсан.