Все мои дороги ведут к тебе. Книга первая. Ольга Шипунова

взгляд на Косыгина.

      «Бедный Косыгин», – подумал Мурат, наблюдая, как поручик неловко приблизился к Ольге и, раскланявшись неловко и суетливо, поспешно сжал ее руку для поцелуя, явно тушуясь перед ее красотой.

      Ольга наслаждалась этой картиной. Она кокетливо опустила глазки, протянула руку, тихонько поглядывая из-под мягких пушистых ресниц на Косыгина. Ямочки шаловливо играли на ее лице.

      – Поручик Михаил Косыгин, к вашим услугам, мадам, – едва слышно проронил Косыгин и впился влажными жадными губами в руку Ольги.

      – Мадам? О, нет! – воскликнула очень соблазнительно Ольга, от чего желваки забегали на лице Мурата.– Ольга Павловна, а для вас, мой друг, просто Ольга.

      Мурат резко отошел в сторону и дернул за уздцы свою лошадь.

      – Мы уже опаздываем, к обеду бы поспеть.

      Но в этот самый миг, когда губы Косыгина еще продолжали жадно лобызать Олину ручку, а Мурат уже готов был закинуть ногу в стремя, из экипажа вдруг послышалось кашлянье, а затем показалось помятое старое лицо, искаженное настоящим мучением. Красное то ли от жары, то ли само по себе, с нелепыми бакенбардами, которые нынче уже никто не носил, с большим мясистым носом, лицо вдруг расплылось в улыбке, несмотря на страдальческий вид, и заговорило:

      – Правда ли это мой любезный Мурат? Угораздило же уснуть по дороге! – лицо постепенно увеличивалось, по мере того как его обладатель – Пурталес Егор Денисович – медленно, по-стариковски, выползал из коляски. Модный светлый костюм двойка и на английский манер ботинки не могли все же скрыть тяжести его походки и почтенный возраст. Пурталесу было за семьдесят, дорога видно совсем разбила его.

      Услышав мужа, Ольга мгновенно изменилась в лице: улыбка резко исчезла с лица, она молниеносно отдернула руку и сильнее отвернулась от экипажа, практически став к старику спиной. Косыгин выпрямился в струнку, бросая взгляды то на Ольгу, то на ее мужа, так внезапно помешавшему ему созерцать богиню. Мурат же, напротив, с облегчением посмотрел на Пурталеса, радуясь, что появился и образумил своим видом жену. Он уважительно подошел к старику и пожал его сухую жилистую руку в перчатке.

      – Как добрались, Егор Денисович, поездом или пароходом? – Мурат был выше и шире старика раза в полтора, поэтому пытался нагнуться, чтобы видеть его лицо.

      – По морю, дорогой Мурат, у Оленьки страшная нелюбовь к поездам. Правда, птичка моя? – он поискал глазами жену, которая мгновенно оказалась рядом.

      Тихая, скромно опустившая глаза, Оля подхватила мужа под локоть и ласково сказала:

      – Правда, мой друг. Поезд не для меня, – и через секунду с ласковым укором: – Зачем ты вышел, дорогой? Здесь такой солнцепек, опять занеможешь, давление подскачет. Надо беречь себя, беда мне с тобой, – она поправила шляпку и уже брату сказала: – Поезжайте, Мурат, мы вас тихонько догоним. У Егора Денисовича подагра совсем