Дома мы не нужны. Книга третья. Удар в спину. Василий Иванович Лягоскин

винтовки Драгунова, которую израильтянка медленно поднимала к плечу.

      – Нет! – остановил ее возглас командира.

      Еще раньше хищники, казалось такие неповоротливые, исчезли в зарослях. Только двое остались на месте – не самые крупные – те, что, может быть, добровольно подставляли себя под выстрелы. Или так распределялись роли в этой стае мохнатых зверей. По крайней мере ни у кого, включая профессора, не оставалось сомнений – хищники были знакомы с огнестрельным оружием; с результатами его применения…

      Автомобиль тронулся в путь – медленно, на расстоянии тех же сорока метров от протоки. Провожали ли их взглядами неподвижные серо-зеленые монстры? Никаких видимых подтверждений профессор не замечал. А вот мишки провожали вдоль берега, держа ту же безопасную дистанцию от своего берега.

      – Мы что, – так и будем кататься? – наконец не выдержал Анатолий.

      – А что ты предлагаешь? – командир вглядывался куда-то; вроде бы опять в сторону их родного, миоценового леса.

      – Давайте начнем выбивать этих крокодилов. Когда-то ведь это придется делать. Почему не сейчас? Ведь там, – тракторист махнул рукой направо – туда, где неторопливо трусили медведи, – может быть люди живые нас ждут.

      – Ага, – чуть сварливо, на правах законной жены возразила Бэйла, – а потом эти мишки, а может и кто пострашнее, в два прыжка перемахнут через лужу и окажутся у нас в лесу. Сам ведь сказал, что они голодные. Что они начнут делать?

      Вопрос остался без ответа, потому что командир все таки что-то выглядел и резко затормозил.

      – Меня больше беспокоят не крокодилы с медведями, а вот это! – он ткнул пальцев в стену миоценового леса; нет не в стену, а повыше нее – туда, где едва различалось взглядом облачко сизого дыма.

      Облачко росло и означать это могло одно – в лагере что-то случилось, и чья-то рука (скорее всего это был начальник охраны) подожгла сигнальный костер. Или два костра. Или, что было хуже всего, сразу три, что означало, что дела в русском лагере совсем плохи и требуется немедленная подмога. Два означали опасность, с которой дежурная смена справлялась сама. Единственный сигнальный костер звал: «Ваше присутствие желательно, потому что произошло что-то непонятное, пока не грозящее бедой…».

      Разглядеть на таком расстоянии, сколько дымов поднимались в небо, и как они объединились благодаря ветрам над лесом, было совершенно невозможно – до лагеря отсюда было больше двадцати пяти километров. И самый ближний путь (не считая, конечно, извилистых лесных троп, был тот, что вел вдоль крутой стены – почти до самой реки, до Волги, а дальше, по пойме, практически рукой подать.

      Алексей Александрович не успел поделиться таким рассуждением. Командир резко, практически на одном месте развернул тяжелый автомобиль и погнал его навстречу стремительно растущей каменной стене. Однако лететь к этой преграде по траве не было никакого смысла – «Эксплорер» круто повернул, как