Рейд. Оазисы. Книга 5. Блок. Борис Конофальский

него ни разу не стрелял, а стрелять желательно с двух сотен метров. Ближе Горохов не хотел их подпускать.

      У него револьвер и винтовка, у винтовки нет оптики, у револьвера есть оптика, но прицельная дальность у револьвера даже с прицелом всего пять сотен метров, а верных – триста-триста пятьдесят. И это в идеальных условиях. Ну, допустим, условия здесь идеальные: возвышенность, освещение отличное, ветра почти нет, можно выбрать удобный камень для упора под руку…

      «В принципе, подпустить их на четыреста метров…».

      – Стрелять думаешь? – догадывается Шубу-Ухай. – Отсюда можно и попасть, если подождать.

      Горохов не отвечает ему и продолжает смотреть вниз через оптику.

      Он различает идущего первым противника.

      «А они отчаянные! Знают, за кем идут, и всё равно вот так лезут в гору у меня на виду… Не боятся!».

      – Если думаешь стрелять, так надо уже готовиться, – замечает охотник. – Дрон опять прилетел, не было его, а теперь прилетел. Они теперь знают, что мы тут стоим.

      «А быстро они идут! Ну да… Рюкзаки-то у них небольшие…».

      Горохов, честно говоря, не знает, что делать. В принципе, ещё немного – и можно будет сделать выстрел. Ну хотя бы один. Но у него есть сомнение в целесообразности стрельбы.

      А охотник так и стоит рядом и всем своим видом выражает вопрос: ну так что, будешь стрелять?

      И тогда уполномоченный в свою очередь спрашивает у него:

      – Миша, а как быстро можно будет спуститься отсюда до Кытлыма? За три часа можно?

      – Вниз идти – дело не очень тяжкое, – Шубу-Ухай прикидывает. – За три часа… За два часа можно спуститься, если спешить, – и тут же спрашивает так, словно хочет Андрея Николаевича поторопить: – Ну что, будешь стрелять?

      – Нет, – наконец произносит Горохов и прячет оптику в кобуру. – Рано ещё, днём буду стрелять…

      – Это если место такое днём у нас будет, – проводник немного озадачен. – Тут место хорошее, тут они как на ладони.

      – Близко, Миша, к машинам близко, – уполномоченный подкидывает рюкзак на спине, устраивая его поудобнее. – Попаду в одного, остальные решат спуститься, сядут в свои машины и поедут к Александровску нас встречать в предгорьях, а мы туда придём измотанные… Найдут они нас там, – он заканчивает и берёт очередную баклажку из тех, что лежат сверху на его рюкзаке, пьёт воду. И после продолжает, задирая голову к небу, выискивая там глазами механическую птицу. – Да и дрон не даст поймать их, сейчас только винтовку вытащу из чехла или начну крепить прицел к револьверу, как наблюдатель им об этом сообщит. И они сразу залягут, попрячутся за камни.

      – Угу, – вроде как соглашается охотник, сам он воду пока не пьёт, поворачивается и идёт вперед, к новому, не очень крутому подъёму.

      ***

      Горохов понимал, что ему всё равно придётся стрелять, просто хотел затянуть преследователей повыше в горы. Как можно выше. Но он не знал этих мест и не мог предположить, что ему вскоре придётся пересмотреть свои планы. И перейти к их осуществлению быстрее, чем он рассчитывал.

      Уже через полчаса