O(r/d)dinary. Ice Ник

ему фотографию, а Фонарик своим миганием предупреждает о приближении опасности.

      Ян внутренне посмеивался, глядя на обиженную нечисть.

      Конечно, дружить с фонарём очень странно, но однажды совместная работа с ним могла спасти чью-то жизнь. Эта нечисть – не единственная, с кем Странный клуб заключил договор о перемирии для подобных целей.

      Ален покопался в сумке и вырвал из скетчбука набросок букета цветов.

      – Это подойдёт?

      Увидев подарок, Фонарик засиял таким ярким светом, что современные лампы обзавидуются. Листок исчез у Яна из рук, а предмет освящения принял нормальный вид – ровный и неживой.

      А Ян понял, что ему, благодаря взбудораживающей неожиданности, наконец, удалось немного отвлечься от событий прошедшего дня. Всё же, сделка стоила того.

      Холодный ветер забирался под куртку. Где-то на горизонте вскоре обещал показаться рассвет.

      Акт XXI. Чувство прекрасного любым умам не чуждо

      Правило клуба O(r/d)dinary №90:

      Люби искусство и оно полюбит тебя в ответ

      Несмотря на то, что прошлой ночью Ликс уснула очень поздно, стоило солнечному лучу проскользнуть сквозь неплотно прикрытые занавески и упасть ей на щеку, как сонливости не осталось ни в одном глазу.

      Ощущение мира "новой Ликс Эванс" показалось как-то по-особенному прекрасным.

      Всё вокруг было новым, интересным и загадочным – внутренний исследователь тут же потребовал приступать к действиям и отправляться навстречу приключениям.

      Она припомнила события всех дней, что провела в Странном Клубе, и постаралась составить примерный график выхода других его участников в дозоры.

      Если задуматься, ребят было куда труднее застать в ночное время, чем в дневное, хотя, конкретно сейчас, все наверняка отсыпались. Поэтому Ликс придётся "отправляться в плавание за открытиями" в одиночку и ограничиваться лишь тем, что она сможет найти самостоятельно.

***

      Новые детали этого странного места не заставили долго себя искать.

      Стоило девушке прошагать всего пару коридоров, как она, словно по заказу, встретилась с висящей на стене картиной.

      Картина изображала луг, кормящий травой пушистых овечек, и была перекошена набок. Ликс, чтобы хорошенько её рассмотреть, пришлось повернуть голову.

      Да только холст повернулся вслед за ее движением вверх тормашками. А рядом на стене появилась светящаяся надпись.

      – Картина написана в 1842 году Джоном Ситкелом. Он считал её неудачной, но всё равно повесил, сказав, что если смотреть на неё под неправильным углом, то выглядит неплохо. Клуб бережёт его завет и просит относиться к выбору художника уважительно, – прочитала Ликс, с каждым словом поднимая брови всё выше. – Странный клуб не может не удивлять.

      Надпись исчезла, оставляя Ликс мучиться в догадках, каким человеком был этот чудаковатый Джон, и почему он считал оставленную предкам картину плохой.

      По мнению не слишком сведующей в искусстве Эванс, в овечках не было ничего дурного – картина