Зов ягуара. Станислав Гроф

легендарного канадского нейрохирурга и родоначальника исследований мозга. В середине двадцатого века Пенфилд проводил первые, еще несовершенные опыты, наделавшие много шума. Он подвергал электрической стимуляции разные участки мозга и тщательно фиксировал их реакцию. Его самое знаменитое открытие – «кора памяти» в височной доле мозга.

      – Так, значит, Хантер заинтересовался этими делами еще студентом? – спросил Маккензи. – Теперь понятно! Ведь он еще молод, а чтобы стать тем, кем он стал, нужно было долго вкалывать.

      – Другим кумиром Роберта был Хозе Дельгадо, – продолжал Энрайт, – редкая птица! Странная помесь исследователя-первопроходца и незаурядного шоумена. У него было что-то общее с Сальвадором Дали, его земляком и современником. Роберт рассказывал мне, как его потрясли кадры из фильма, запечатлевшего невероятные эксперименты Дельгадо с животными. В одном эпизоде Дельгадо, одетый в костюм тореодора, появляется на арене в Испании. Он сначала дразнит быка красным плащом, а потом, когда разъяренное животное в неистовстве бросается на него, в самый последний миг останавливает его при помощи пульта дистанционного управления. Он воздействовал на электроды, вживленные в центры торможения бычьего мозга!

      – Ого! Представляю, как все это поразило Хантера, – проговорил Маккензи. – А как он заинтересовался китами?

      – Роберт написал диссертацию, совершенно блестящую. Ни Пенфилду, ни Дельгадо даже в самых фантастических снах не могло присниться, какие возможности откроются в нейрофизиологии с появлением микроэлектродов, микрочипов и суперкомпьютеров. Диссертация Роберта привлекла внимание военных и ЦРУ. Они изъяли и засекретили все его материалы и, воспользовавшись НИПИСом как прикрытием, предложили ему выгодную работу. Не думаю, что они посвятили его во все тонкости проекта. Они считают, что Роберт слишком впечатлителен, чтобы знать всю правду.

      – Значит, работа Хантера с китами – не его собственная инициатива, а задание парней из ЦРУ?

      – Совершенно верно, во всяком случае, так было вначале. Но вскоре Роберт увлекся работой, и она его полностью поглотила. Кстати, в первом его проекте участвовали не киты, а бурые дельфины. Кто-то в высших эшелонах власти выдвинул такую идею: если дистанционно управлять дельфинами при помощи электронных сигналов, их можно использовать в качестве смертоносных живых торпед. Им не нужна оптическая ориентация, они могут передвигаться ночью и в мутной воде. Предполагалось, что они будут доставлять пластиковые бомбы в порты и на морские базы, к военным кораблям и другим стратегическим объектам.

      – Преимущества очевидны, – сказал Маккензи, одобрительно кивая. – Дельфинов не засечь радарами, и они, в отличие от ракет и торпед, могут передвигаться по произвольной траектории, которую невозможно рассчитать и проследить. Блестящая идея!

      – К тому же, дельфины – млекопитающие и не используют воду как источник кислорода, – продолжал Энрайт. – Вода для них