Бесы города пыли. Ильдар Габтрахманов

не поданный счёт. Вот так время от времени я опаздывал, а они платили в карман жирному болгарину.

      – Алин, сама подумай, кто в здравом уме будет ложиться в постель на первом свидании, и рассчитывать на будущее?

      – Да любой мужик.

      – Да не, помимо патологии планеты Земля. Я к чему клоню то, что не даёт нам беззаботно прикасаться, потом куда-то исчезает. Застенчивость, трясущиеся руки, и мысли о партнёре, либо собеседнике. Ты ведь, разговаривая со мной, не задумываешься о моём восприятии и подобной херне. Ты просто развлекаешь себя, тем самым развлекая себя.

      – Нет я просто общаюсь.-посмеялась она, затем продолжила – Люди просто привыкают друг к другу.

      – Да. Именно. Но если ты будешь вести себя раскованно, то и собеседнику будет легче общаться с тобой. Значит, поведение и слова управляют нашими гормонами.

      – Ты хочешь меня возбудить?

      – Я хочу… хочу сказать, что словами можно управлять, а значит это и есть самое сильное оружие. Уверен, какой-нибудь лобстер уже написал об этом диссертации

      – Наверно. Да забудь ты. Это его работа- орать на нас. Это просто злые слова.

      – Это не просто слова! Слова не могут быть простыми. Смысл есть во всём, а в бессмыслице его ещё больше.

      – Ты перебрал. Иди домой.

      Я скривил губы. Посмотрел на бокал допитого пива и добавил,– Не злюсь только потому, что ТЫ это сказала.– Она улыбнулась и смачно поцеловала в губы.

      – Сообщи мне, если он ещё раз заставит за меня платить… Либо за кого-либо ещё.

      – И не подумаю.

      ***

      Виталя поднял рюмку с «Вильямсом» и вздохнул поглубже. Сосед же в ожидании речи уже улыбался.

      – Как говорил мой горный папа – он подыграл акцентом, мы же рассмеялись и сбили его настрой. Отдышавшись, он продолжил:

      – Здоровья тебе сибирского, веселья цыганского, мечту американскую да жену русскую.

      Сосед улыбнулся и посмотрел на меня. Я был не готов озвучивать речи и слегка растерялся, но затем сказал:

      – Чтоб хуй стоял и деньги были.

      – Воооо!– согласился Синий.

      Выпили. Посмеялись. Было тепло. Уютно. Смешно. Мы отмечали маленькое, даже крошечное событие, но важное для нас. В тесной грязной общаге, кипа долгов и неотработанных пропусков по занятиям за спиной. Обросшие проблемами мы не переставали веселиться и радоваться, а значит жить по-настоящему, взаправду.

      Я разлил ещё виски. Виталя продолжил с акцентом.

      – После первой и второй можно выпить ещё шэст.

      На половине бутылке я предложил спуститься на крыльцо, подышать перед закрытием общежития. Уже стоя на крыльце, мы слушали какую-то историю синего. Сосед светился от счастья и молчал. Почему-то тогда он показался мне очень счастливым. Я никогда прежде его таким не видел. Затем он спросил:

      – Сколько до закрытия?

      – Почти десять минут. А точнее семь.

      И тут улыбка пропала.

      – Вискарь