Аккрециозия. Андрей Касатов

нет Лили. Это знакомое чувство. Не нужно было видеть, чтобы знать, как в его голове разгораются жгучие угольки неудобных мыслей. Вот-вот он поперхнется ими, обожжет язык, нёбо. И закашляется золой с искрами и черной угольной пылью.

      Теперь это не только моя проблема.

      Не я начал действие. Я бы продолжал ждать, столько сколько было бы нужно. В плоть до самого Митридата. Начать действие распорядился Кормчий Когитатор. Машины, мы уже ранее выяснили, статистически ошибаются реже всего. Или вовсе не ошибаются.

      Статистически, это верное решение.

      – Её, надо бы убрать. – вдруг выпалил он, в какой-то растерянности, словно подавился.

      – И сложить. – машинально ответил я.

      Он бросил на меня непонимающий взгляд. Мне самому стало стыдно от этой странной неуместной глупости. Но я решил продолжать с каменным лицом.

      – Убрать и сложить. До момента, когда станет удобно заниматься этим вопросом…

      Его глаза блеснули в темноте. Колючие черные глаза. Он прыснул нервным смешком, руки на затылки сложив в замок. Мы помолчали.

      – Не знаю, – сказал я. – Но мне стало легче… Будто бы ушло навсегда бремя невысказанности.

      – От чего?

      – Когда увидел ее там. В отсеке.

      – Это не лучшее, что ты сейчас мог сказать.

      – Зато честно.

      Повисла тишина. Каждый из нас думал о своем. Затем он толкнулся от стены, выпрямился оправив рубашку.

      – Пойдем. Все уже собрались.

      Мы шли по длинному коридору мимо дверей пустых кают в общую гостиную. Нас там уже заждались. Фотосфера – мой верный спутник, сейчас оставила меня, усевшись на свой насест под потолком в моей каюте. Так непривычно было идти по светом залитому кораблю. Из-за него он казался игрушечным, компактным и невозможно тесным. Всюду взгляд утыкался в стены и переборки, углы и повороты.

      После недель безграничной темноты здесь было неуютно.

      Липкий огонёк волнения томился в моей груди. Страх и надежда. Впервые, я почувствовал его, когда увидел тело Лилии. Второй раз – сейчас. Осознанием скорой развязки.

      Мне хотелось рассмотреть это чувство получше, пока не закончился коридор, пока оно не переродилось, став чем-то иным. Оно переливалось полутонами: легкой тревогой, холодным потом, комком в горле, слабой дрожью и колючим страхом. Вот-вот наступит кульминационный момент. С каждым шагом к мы приближались к дверям гостиной. Вот-вот произойдет нечто такое, что избавить меня от аккрециозии. Или хотя бы подскажет ответ. Меньшее, на что я был бы согласен.

      В самой гостиной свет приглушили. Ожидая чего угодно от встречи, я совсем не ожидал увидеть в глазах, собравшихся сочувствие.

      За столиком поодаль, по правую руку от меня, у гололитического экрана сидели Лена с Лилей. На фоне завораживающих пейзажей Митридата.

      – Мне так жаль. – всхлипнула Лида.

      Лена держала ее за руку и приобняв гладила по спине.

      «Не нужно.» – подумал я. – «У меня было время смириться.»

      Но говорить вслух этого не стал. Кивнул удрученно.

      Слева в глубоком кресле утопая, закрывшись