Кратеры Симфареи. Виктор Фёдоров

в отличие от первого. Затем у него за спиной совершенно необъяснимым образом материализовался мужчина со второго этажа.

      «Я же стою на лестнице, это единственный путь наверх. Проклятье».

      Этот гвардеец отреагировал быстрее, чем первый. Словно почувствовав колебания воздуха, он присел и неожиданно прытко для закованного в броню человека развернулся и полоснул воздух кинжалом. Умный ход, в помещении было бы слишком тесно для меча.

      Незнакомец вновь атаковал, однако первые удары прошили воздух. Еще не закончив движение, он шатнулся в сторону, но стражник перебросил кинжал в другую руку и сделал выпад. Лезвие оставило длинную царапину на руке гостя, на пол брызнула кровь. Не издав не звука, мужчина рубанул ладонью в ответ, и стражник, уже было открывший рот, чтобы позвать подмогу, захлебнулся собственным криком.

      «У них же шея закована в железо».

      Незнакомец, воспользовавшись заминкой, нанес несколько ударов гвардейцу в лицо, затем повторил свои стремительные выпады. Стражник повалился на землю. Эдвин стоял на последней ступеньке, чувствуя, что его сейчас стошнит. Незваный гость тяжело дышал, из царапины капала кровь.

      – Повезло, что двойка. У нас есть минут пять.

      Эдвин так и смотрел на распластавшегося на земле стражника. На полу капли крови из руки гостя уже сливались в своеобразный узор. Мужчина подскочил к нему и влепил пощечину. Юноша посмотрел на него ошалело, щека горела, но было даже не больно, и он устоял на ступеньке. Шлепок был отрезвляющий. Незнакомец зло прошипел:

      – Соберись! Верхний очнется совсем скоро. Уходим, давай, пошел!

      Он пихнул его к задней двери. Эдвин нелепо кувыркнулся к выходу, удержал равновесие. Хотел бросить еще один взгляд на мастерскую, где провел несчетные часы своей жизни, но гость еще раз пихнул его в спину, и они вывалились на улицу. Было на удивление тихо, люди уже разошлись по домам, а калитка упиралась в прибрежные заросли, частично скрывая двор от чужих глаз. Незнакомец уронил еще пару капель крови на крыльцо, посмотрел на руку, как будто она была чужая. Покрутил головой, так же стремительно, как и все до этого, сдернул одну из висевших на заборе полосок ткани, обмотал предплечье, зубами туго затянул концы.

      – Теперь вперед, к кустам!

      Все так же подталкивая Эдвина в спину, он прошагал к калитке, беззвучно приоткрыл ее.

      – Ты местный. Нужен кратчайший путь к лесу, без дворов на пути, подальше от чужих глаз. Нам нужно пересечь реку и зайти поглубже в чащу, там они не смогут использовать лошадей. Давай, вперед.

      Эдвин вновь бросил взгляд на здание мастерской. С основной улицы доносился слабый шум, куда меньше, чем раньше: там Вамоса расспрашивает генерал. Мать, должно быть, уже дома, места себе не находит. Мужчина взял его за плечо, не грубо, но настойчиво. Посмотрел ему в глаза:

      – Парень, у нас нет на это времени. Сейчас ты решишь: остаешься со мной или едешь с ними. Спору нет, никто не подумает, что ты вырубил двух стражников, да они и сами все видели. Расскажешь, как было, приукрасишь, мол, я тебя заставил, приставив нож к горлу. Но