Герой, девочка и демон. Алексей Иванович Данилко

что подмечает в жилищах всё пригодное к использованию: швейный набор, не самое лучшее одеяло, метла с хорошей палкой, тяпка для огорода… Прежде чем зайти в свой дом, в котором лежало тело Нейры, Акил всё-таки набрался смелости подойти к трупам. Всю жизнь он резал куриц и овец, но к такому был категорически не готов: ужас, рвота и отчаяние нахлынули одновременно, заставив рухнуть на колени.

      Мама, папа, два брата, четыре сестры и пятеро племянников. Зияя чудовищными ранами, тела в немой скорби лежали совсем рядом. На лицо отца легла тень горя от испытанного перед смертью бессилия. Сёстры сжимали руки в мольбе. Мать закрывала заплаканные глаза.

      Не в силах больше терпеть Акил вскочил и направился прочь. Желая перевести дух, он опёрся на разгромленный праздничный стол. Вдруг, его словно окатили бадьёй ледяной воды. Сандра беззаботно сидела на скамье, обгладывая почти нетронутую косточку, и не выказывала не то, что траура, а даже сожаления, храня всё тот же холодный и безразличный взгляд.

      Все подозрения о ней вернулись, умножившись десятикратно. Наивные чувства и надежды на мгновения отступили, впуская яд сомнений. Лучик света в виде выжившей младшей сестрёнки на мгновение потух, заставив испытать истинное отчаяние, внезапно переросшее в ярость.

      Мальчик подбежал к Сандре и с силой выбил из рук еду.

      – Ты совсем охренела! – заорал он на девочку.

      Увидев непонимание, он влепил ей пощёчину, а затем, после появления обиды во взгляде – ещё одну, столь сильную, что сестра упала на землю.

      Решив, что хуже этого холодного взгляда уже точно ничего не будет, Акил набрался мужества войти в дом. Нейра лежала с перерезанным горлом на родительской кровати в поднятом до пупка свадебном платье. В её глазах застыло неверие: она до последнего надеялась, что всё будет хорошо, что за пару дней переживёт позор и вернётся к обычной жизни. И так бы и было, если бы старший брат не взял в руки нож.

      «Есть вещи, которые нельзя изменить», – стоя у трупа невесты, Акил снова и снова повторял себе слова отца, внезапно переросшие в разъедавший изнутри сгусток гнили.

      А что он вообще может изменить? Что он может сделать и ради кого жить дальше? На что надеяться? Семья мертва, невеста мертва, ценностей нет, большей части инструментов нет, скота нет. Впереди не было ничего, кроме страданий.

      Он вышел из дома, приняв эту мысль. Ничего не осталось и жить больше незачем. Тело взбунтовалось, ощутив близость конца. Все возможные инстинкты пробудились, бросая из крайности в крайность мысли мальчика, одновременно желавшего умереть и инстинктивно пытавшегося найти причины жить.

      «Сестра! Позаботься о сестре!» – зазвенело в голове слишком громко.

      «Нет! Это не моя сестра… Оно не может ей быть!» – наконец посмел прямо подумать Акил.

      Этот поток размышлений прервала Сандра, приблизившись хищным, но мягким прыжком. Девочка, на лице которой алым пятном горел след от удара, протянула ему полную мяса косточку, глядя в равной степени виновато и