Эра водолея. Дамир Берхеев

пепла или пыли – начинает свое очередное существование, давая жизнь новой эпохе, и все снова идет по кругу.

      Его мысли прервал плач одного из одноклассников из Южной Кореи. Кожа малыша-азиата покрылась кровавыми узорами.

      – Стигматы! – тихо произнес учитель и бросился из класса с криком. – Доктора! Доктора!

      Мальчик ревел во весь голос, и вместо кровоточащих ран на голове и на запястьях, стали появляться иероглифы, цифры, кровавые рисунки. Все этого нагоняло ужас не только на самого ребенка, но и на наблюдающих одноклассников. Но Алекс, как завороженный смотрел на все происходящее. Среди непонятных кровавых изображений, единственное, что четко смог разглядеть Фитцжеральд – изображение распятия. Только вместо привычного образа Христа, на его месте находилась короткостриженая девушка, так же истекающая кровью из тех же самых мест, что и сын Божий.

      Вбежавший доктор начал растирать кожу мальчика кремом, но было видно, что эффекта это не производит. Спустя две минуты – кровавые знаки пропали сами собой.

      Такой припадок с Пак Ю Суном случался уже третий раз. И каждый раз самым запоминающимся знаком для Фитцжеральда младшего оставалась распятая девушка с короткой стрижкой.

      – Алекс! – резкий крик, вернул Фитцжеральда из мира воспоминаний. – Я тут ему душу изливаю, как мне надоела работа, а он спит с открытыми глазами.

      – Ты всегда жалуешься на свою работу, – подметил детектив, снова уставившись в окно плавно движущегося «Jaguar». – Так что тебе мешает устроиться в твои любимые гардеробщики?

      – Копов Нью-Йорка после ухода из полиции никуда не берут. Все думают, что мы ничем не занимаемся. А если уж у нас не получается ничем не заниматься, как же мы будем следить за одеждой?

      – Там еще и номерки нужно подавать, – с серьезным видом заметил Алекс.

      – Да ты что? – с удивлением выпучил глаза водитель. – Еще и номерки подавать… нет – моя работа ничего не делать мне больше по душе. Ты только подумай – еще и номерки подавать.

      Красная машина колесила по спальному району, где в ровные ряды были выстроены похожие друг на друга дома, и остановилась у здания из белого камня. Около дома по зеленой лужайке бегали два чернокожих мальчика шести-семи лет. Глядя на двух парней в плащах и шляпах, они бросились домой с криками: «Копы! Копы!»

      – Даааа, – протянул Фитцжеральд. – Твою профессию и здесь не понимают.

      – Было бы веселее, если бы они кричали парковщик! Парковщик!

      От шутки Томсона засмеялись оба.

      На пороге их встретила полноватая афро-американка, которой на вид было уже за тридцать пять.

      Сидя в гостиной, она объясняла напарникам – каким был ее супруг при жизни.

      – Когда мы познакомились с Акселем – он был ходячим сорвиголовой. Он не состоял в бандах, но в полицейских участках был завсегдатаем. Хотя, сказать по правде, за ним больше числились мелкие кражи, хулиганство, неоплата счетов.