Мой киллер 9.0. Женя Шуменко

что между нами существует какая-то невидимая связь, что-то большое, что сложно описать словами. Какой-то космос.

      Я не могла от него оторваться, и я чувствовала, что ему этого делать тоже не хочется.

      Вернувшись в домик, я увидела на мобильнике множество пропущенных звонков от сестры, и тут же перезвонила ей.

      –– Лерка, – визжала Вероника нечеловеческим голосом в трубку. – Матери с отцом больше нет.

      –– Что ты имеешь в виду?

      –– Мы больше никогда их не увидим.

      –– Ты что, все еще пьяна?

      –– Они погибли, – зарыдала она еще больше.

      –– Вадим рядом? Дай ему трубку, – не выдержала я ее истерики.

      –– Привет, – раздался знакомый голос. – Что у вас там случилось? Перепили на своей свадьбе до белой горячки, что ли? – Мне очень жаль, Лера, но ваши родители разбились насмерть этой ночью… У машины отказали тормоза. Сейчас нужно решать вопросы с похоронами, а твоя сестра просто невменяемая от горя. Ты можешь приехать?

      –– Да. Буду часа через четыре с учётом пробок.

      –– Ты что, не дома?

      –– Нет.

      –– А где ты? – Это не твое дело. Ждите, – жёстко отпарировала я и бросила трубку на кровать. Глубоко вдохнув, я посмотрела на Игоря, который стоял около меня и слышал весь разговор, глазами полными слез.

      Он крепко прижал меня к себе, и из моей груди раздался громкий болезненный стон…

      Прошло сорок дней после похорон моих родителей. В гостиной нашего дома собрались я, Вероника, наш семейный адвокат и нотариус, чтобы зачитать завещание.

      Конечно, Вероника настояла на присутствии Вадима, объясняя это тем, что он ее муж, а значит, он принадлежит к нашей семье.

      Спорить я не стала, лишь недовольно покосилась в его сторону.

      –– Ну что, готовы? – Поинтересовался адвокат.

      –– Можем начинать, – присела в кресло белая, словно стена, от горя Вероника и взяла стоящего рядом мужа за руку. Нотариус принялся монотонно читать вслух завещание отца. Я видела, как лицо Вадима покраснело, а зрачки его глаз расширились. Он был в гневе.

      Дом, в котором жили мои родители, папа поделил поровну. Загородный дом (дача) в элитном поселке достался мне. Веронике отошла часть акций небольшой компании за рубежом. И я понимала, почему папа поступил именно так – в этом случае она могла больше никогда не работать и жить на получаемые от доходов проценты.

      Фирма, в которой я работала, и здание, в которой она располагалось, было отписано мне.

      Кажется, именно это разозлило Вадима. Ведь теперь я – его начальник и работать под моим руководством ему будет непросто.

      –– Мне нужно позвонить, – Крылов поцеловал мою сестру и вышел из гостиной. Кажется, больше не смог скрывать своё глубокое разочарование.

      Когда мы подписывали документы, Вероника не сдержалась:

      –– Загородный дом – черт с ним, в грядках я никогда не возилась и не буду. Почему он решил поделить дом на двоих? Ведь у тебя есть квартира!

      –– Также, как и у тебя, – сдержанно ответила я.

      –– Ты даже ему не родная дочь, и он оставил тебе фирму! –