Измена. Верь мне, любимая!. Мария Геррер

с собой поделать.

      Я злюсь на Кирилла меньше, чем на его любовницу. Нет, я не собираюсь прощать измену мужа. Но унизила меня именно Алиса. И я хочу, чтобы она за это заплатила.

      С Кириллом все просто. Он изменил мне, не остановил Алису, не встал на мою защиту. Какой же он муж после этого? Я уже знаю, что не позволю ему прикоснуться к себе. Никогда. От отвращения тошнота подступает к горлу.

      Холодная вода течет по телу, она не приносит облегчения. Я мерзну, но мысли неожиданно становятся ясными и острыми как сталь ножа убийцы.

      Мне предстоит развод. Это очевидно. И раздел квартиры. В ней есть моя доля.

      Не думаю, что Кирилл проявит благородство и уйдет к Алисе. Значит, уйти из квартиры придется мне. Я не хочу находиться с изменником под одной крышей.

      Вот только куда мне идти? К маме, у которой живет Коленька? Снимать квартиру? За один день я ее не найду. Да и денег у меня нет. Как ни крути, а зарплата у преподавателя небольшая. Ладно, об этом я подумаю позже. Начинать надо с развода.

      – Малыш, я приготовил чай, – стучит в запертую дверь Кирилл. – Посидим, поговорим по душам, все обсудим.

      – Нечего обсуждать, – тихо говорю я. Кирилл вряд ли услышал мой ответ. Отвечаю я больше самой себе.

      Накидываю халат, собираю брошенные в углу вещи, засовываю в пакет и кидаю его у входной двери.

      Иду на кухню. Кирилл сидит за столом, и пьет чай, как ни в чем не бывало. И правда, а что такого произошло? Ну, застукала я его с любовницей, и что? Что в этом особенного? Мы же современные люди. Я уже знаю все, что он мне сейчас скажет. Или почти все. Суть останется одной – ничего страшного не случилось, успокойся и не закатывай истерик на пустом месте.

      – Я тебе чай налил, – кивает на чашку Кирилл.

      – Не стоило, – отрезаю я и сажусь напротив мужа. Понимаю, что говорить нам не о чем. Все, что он скажет, будут пустые слова.

      – Вижу, ты расстроена, – начинает Кирилл.

      Но я перебиваю его:

      – Нет, я не расстроена, – горькая усмешка против моей воли кривит губы. Я чувствую, как они начинают дрожать. Сейчас я расплачусь. Это будет глупо и унизительно. Но я ничего не могу с собой поделать. Судорога продолжает кривить губы. Слезы начинают ручьем бежать из глаз. Я плачу и не могу остановиться.

      – Ну вот, развела сырость из-за ерунды, – пытается шутить Кирилл.

      – То, что твоя шалава плеснула мне в лицо это ерунда? – гнев выбивается наружу и слезы сразу же высыхают.

      – Алиса тоже подвержена эмоциям, как и ты. Девочки всегда такие девочки, – продолжает шутить Кирилл. – Не бери в голову и послушай меня. Все, что ты видела, это…

      – Не держи меня за дуру! – мой голос срывается. – Ты даже не потребовал, чтобы эта гадина извинилась передо мной.

      – И как я это должен был сделать? Драться с ней? Так я женщин не бью.

      – Ах, да, ты же истинный джентльмен, – театрально смеюсь я. Не узнаю себя. У меня другой голос, другая манера поведения. Сейчас это словно не я, а незнакомый мне человек. Незнакомый и злой на весь свет.

      – Да и за что мне требовать