Выпускается 10 «А». Надежда Бабенко

находку их товарищей и посмеяться вместе со всеми.

      Нонна Леонидовна, готовясь к уроку, намеревалась с первой же минуты взять класс в свои руки, увлечь его значимостью предмета… Но вот она видела, что класс с каждой минутой все больше выходил из повиновения. Казалось, расстояние между ней и учениками с каждой минутой увеличивалось. Даже голос ее словно не доходил до них.

      Нонна Леонидовна растерялась. Как заставить их замолчать и заняться уроком? Стукнуть кулаком по столу? Но перед ней сидели совсем взрослые юноши и девушки, разве лет на пять-шесть моложе ее…

      – Ребята, – сказала она, глядя на класс глазами, полными смущения и укоризны. – Как вам не стыдно! Вы себя не уважаете!

      Она думала, что ученики сию минуту замрут, пристыженные и раскаявшиеся.

      Десяток плеч недоуменно и вопросительно поднялись, лениво опустились.

      Что за отвлеченные для нашего возраста и положения разговоры? – как бы говорили веселые ребячьи глаза.

      – Андрей, ты уважаешь себя? – спросил Найденов.

      Андрей Кутявин, которого тронула растерянность молодого инженера, прикрикнул на приятеля.

      – Ну, довольно!

      – Слышите? – изумился Найденов, отодвигаясь от друга, как от прокаженного. – Ребя! Кутявин глубоко уважает собственную персону!

      Одноклассники, пораженные новостью, обернулись и с живейшим интересом стали рассматривать несчастного Кутявина.

      – Ребята, – снова напомнила о себе Нонна Леонидовна и постучала карандашом по столу. – Вас в классе тридцать человек, и если вы…

      – Тридцать? – послышались удивленные голоса.

      Почти все ученики, тыча пальцами по сторонам, начали считать, сколько их сегодня на уроке.

      – Не тридцать, а тридцать пять, – объявил первый.

      – Не тридцать пять, а тридцать четыре.

      – Откуда тридцать четыре? Тридцать шесть! Всего же тридцать семь, а нет лишь Крякиной.

      Прошло не менее трети часа, а Нонна Леонидовна все еще не начала урока. Время от времени она, растерянная и смущенная, поглядывала на дверь. Вдруг за ней стоит директор и слушает, как преподаватель «владеет классом».

      – Вы, – указала она на Вьюнова, стараясь перекрыть неумолкающий гомон, – идите отвечать.

      Шум, как морская волна, ударившись о берег, раскололся, постепенно затих. Игорь изумленно выкатил глаза, и без того круглые и выпуклые.

      – Я?! – он очень надеялся, что произошло недоразумение, и с надеждой оглядел класс. Но кроме него никто не поднялся.

      – Да, да, идите сюда!

      Вьюнов на ходу одернул пиджак, откашлялся в руку и, став за спиной

      учительницы, недоуменно поднял плечи: «Чего от меня хотят?»

      – Какая машина называется автомобилем? – задала вопрос Нонна Леонидовна.

      – Как это какая? – изумился Вьюнов.

      – Да какая? – повторила учительница.

      Значит, Игорь ошибся, вопрос поставлен правильно и на него ждут ответ.

      Вспомнилась единственная фраза из книги, по которой он только