Пристрели меня, крошка!. Ирина Крицкая

железом. Почти не врет. В Европе кризис, Антонио нужен новый рынок. Ему страшно повезло: завод, который здесь, на юге, раскручивает мой муж, захотел с ним дружить, собирать его железо в России. Жаль, у меня не спросил, а то бы я его научила: Антонио, хочешь завоевать Россию – начинай с меня.

      – Да, Сабрина, я везу фермеров. Будем смотреть вашу технику, – кричит мой муж.

      Громко, чтоб его в Италии было слышно. А я стою, как сенная девушка с подносом, жду, когда барин соизволят. Рассматриваю фотографию у него на стене. Метр на метр: море, маяк, пирс, горизонт. Это я ему прибабахала, для релакса.

      Наполеон кладет трубку, потирает ручки, зовет меня к монитору:

      – Крошка! Наконец-то мы вышли на новый уровень. Ты знаешь, сколько мы сегодня заработали? Смотри!

      Да, невозможно не улыбаться, когда видишь банковский отчет с такими цифрами. Вот и не хочу, и плевала я на эти деньги: «Фу, фу, фу! Суета, все мирское», а губы сами растягиваются в улыбку.

      – Безобразие! – Я целую его темные кудри. – Нельзя столько зарабатывать!

      – А ты думала! – Он погладил меня по спинке. – У тебя муж о-го-го!

      – Жуть, сколько денег! Я согласилась бы и на половину.

      Что на половину! Я бы даже на четвертушку согласилась после моего голодного детства с ежегодной деноминацией и бесконечным ремонтом сапог.

      Тигр потягивается, зевает и выдает довольным, сытым голосочком:

      – Сколько писем надо буржуям написать! Хоть бы кто помог… Жаль… Подзабыла ты английский, подзабыла… Мне даже как-то неудобно за тебя.

      Перевожу на русский – это он так шутит. Подождем – сейчас он скажет: «Не обижайся, крошка. Бери все мои деньги. Лети в Венецию, газуй в Милан, транжирь, как тебе вздумается».

      – Да-а-а… – продолжает тигр, – не соответствуешь ты нашему уровню… Не соответствуешь. Надо с тобой уже что-то делать… Что-то в тебе менять… Мне даже как-то стыдно за тебя…

      Наконец он замолчал. Сообразил. Секундой позже, чем надо, но все-таки понял: только что, мимоходом, на радостях, он нажал на красную кнопочку, разбил пробирку с вирусом, сорвал предохранитель.

      Улыбочка испарилась. Сразу встрепенулся, притянул меня к себе. Но поздно, уже поздно. Жена хоть и друг человека, а базарчик надо фильтровать.

      – Холопские у вас шуточки, барин, – говорю и понимаю – тигр прав.

      Тигр, как всегда, прав. Не соответствую! Умная-то девушка пропустила бы все мимо ушей. А я сразу в псих ударилась. Сразу оттолкнула его, развернулась, в дверях завизжала:

      – Мне здесь и по-русски разговаривать не с кем!

      Уже бежать собралась, всплакнуть в подушках, но нет – вернулась. Схватила папки с документами и швырнула в него со всего маха.

      Ужас! Как я могла! Истеричка! Нет, не соответствую, надо меня поменять на более навороченную модель.

      – Ты с ума сошла! – Он отъехал в своем кресле к стене.

      Я подошла и рявкнула ему в лицо:

      – Я кормлю твоего ребенка, сволочь!

      – Вот иди и корми! – Он меня отправил.

      И